Среди выдающихся протестантских богословов ХХ века выделяется имя Дитриха Бонхёффера (Dietrich Bonhoeffer; 4.02.1906–09.04.1945). Сегодня на Западе нет, пожалуй, другого современного протестантского мыслителя и практика христианского действия, который более известен, чем он. Бонхёффер привлекает внимание к себе не только благодаря его блестящим богословским трудам, но также и из-за того, что он участвовал в заговоре немецких офицеров против Гитлера. 20 июля 1944 г. они совершили покушение на жизнь Гитлера, но им не удалось убить его. В возрасте тридцати девяти лет, всего за месяц до окончания войны в Европе, Бонхёффер был повешен.

Статуя Бонхёффера символически высится на западном фасаде Вестминстерского аббатства в Лондоне – среди скульптурных образов десяти христианских мучеников новейшего времени (в их числе русская святая, великая княгиня Елизавета Фёдоровна, американский христианин-активист Мартин Лютер Кинг, польский католический священник-францисканец Максимилиан Кольбе и другие). В его честь названы приходские церкви, Dietrich-Bonhoeffer-Kirche, в Берлине, Гамбурге, Кёльне, Дюссельдорфе, Франфурте-на-Майне, Венценбахе и прочих городах. В Германии, США, Канаде, Великобритании, Австралии, Новой Зеландии, Южной Африке, Дании, Швейцарии, Польше, Японии и других странах существуют научные сообщества – секции крупнейшего Международного Бонхёфферовского Общества (The International Bonhoeffer Society), основанного в 1972 году. Издаются труды Бонхёффера, новые собрания – в конце ХХ в. вышло полное семнадцатитомное собрание его сочинений на немецком языке, которое потом было переведено на английский язык. Проводятся периодические конференции и публикуются многочисленные исследования его философии, теологии и этики. В 2006 году весь мир отмечал столетие со дня его рождения. В течение последней четверти века его узнают, читают и переводят в России (первым заметным его комментатором был о. Александр Мень) (Мень, 2007: 189).

Литература о Бонхёффере поистине необозрима; интерес к нему возрастает во всех познавательных областях, образуя своего рода площадь, на которой различные исследователи собираются вокруг этого неординарного явления всемирной истории. Его размышления о «нерелигиозном христианстве» являются еще более актуальными в наше время, в которое влияние христианства на западные общества уменьшается. С другой стороны, совершенно ясно, что со временем не тускнеет ценность свидетельств о нем тех, кто был к нему всего ближе: основным трудом – вполне органичным собранием свидетельств о нем – остается, на мой взгляд, книга, которую написал и затем уточнял на протяжении нескольких переизданий его друг и ученик Эберхард Бетге (Eberhard Bethge). Первое издание этой книги на немецком языке вышло в 1967 г. (перевод на английский язык в 1975 г.); до сих пор выходят новые издания этого труда на немецком и английском языках (см. список литературы).

Фундаментальная биография Бетге, разумеется, не единственная; есть и другие, новые биографии, которые сжатым образом стремятся удовлетворить широкий интерес к Д. Бонхёфферу. Большая часть этих работ содержит как результаты новых научных исследований в области мышления Бонхёффера, так и некоторое систематическое описание драмы его жизни и смерти в нацистской Германии; в этих работах делаются и некоторые выводы относительно содержания и организации современной христианской жизни. Нередко обобщения происходят за счет отнесения Бонхёффера к определенному течению современного американского христианства, что делает их до некоторой степени односторонними. Эрик Метаксас считает Бонхёффера предшественником нового поколения американских протестантских верующих, так называемых евангелистов, которые подчеркивают авторитет Библии, а также стремятся к установлению большей социальной справедливости в американском обществе (Metaxas, 2010). Чарльз Марш трактует жизнь и мышление Бонхёффера в основном с точки зрения либерального американского протестантизма, который полагает необходимым, чтобы христианство более соответствовало научному мировоззрению и нравственным нормам современного западного общества (Marsh, 2014).

Более надежной в исследовательском отношении и, вместе с тем, доступной неспециалистам является биография, написанная немецким богословом Фердинандом Шлингензипеном (Schlingensiepen, 2005, 2010). Короче, но вполне концептуально сбалансирована и интересна «Теология сопротивления: жизнь и мышление Дитриха Бонхёффера», автором которой является Кристина Титц (Tietz, 2013, 2016). Среди многочисленных толкователей Бонхёффера особенно выделяется своей продуктивной близостью к познавательным установкам Бонхёффера Вольф Крётке (Wolf Krötke), немецкий богослов (Krötke, 2009 – английский перевод выйдет в 2019 г.).

Д. Бонхёффер поражает нас сегодня тем, что он был христианином и богословом, который не удовлетворялся отвлеченными идеями. Его уникальность, надо полагать, – в особом единстве его жизни и мышления – «следовании Христу» (Бонхёффер, 2002). Он хотел отдать всего себя Христу (Bethge, 2000: 358). Такое же намерение определяет и его подход к Библии. Он стремится полностью углубиться в библейский мир и библейское мировоззрение. Бесспорно, Бонхёффер не разделяет ортодоксальное христианское понимание Библии. Он не считает каждое слово Библии святым. Для него Библия не является достоверным источником научных или исторических фактов. Но Бонхёффер был убежден в том, что Библия необходима для Церкви, потому что в Библии мы встречаем Самого Бога. Бог обращается к нам посредством этих слов. Для Бонхёффера Библия имеет такое же воздействие, как для православных икона: и Библия, и икона свидетельствуют о Боге, открывают нам Божественный мир и приглашают нас войти в живое общение с Богом.

Бонхёффер родился в 1906 г. в Бреславе (в то время еще принадлежавшем к Германии). В 1912 г. его семья переехала в Берлин, и в 1923 г. Бонхёффер поступил в Берлинский университет. Несмотря на то, что его родители принадлежали к лютеранской церкви лишь формально, Бонхёффер заинтересовался богословием. Среди его преподавателей были самые выдающиеся богословы того времени. Здесь Бонхёффер познакомился и стал переписываться с Карлом Бартом, который впоследствии стал самым влиятельным протестантским богословом ХХ века. В течение четырех лет в университете Бонхёффер не только закончил магистратуру, но и дописал докторскую работу, посвященную характеру христианской общины, теме, в которой он продолжал разбираться до конца своей жизни.

Но в 1932 г. произошел переломный момент в его жизни. Впоследствии Бонхёффер писал: «что-то случилось, что изменило меня и преображает мою жизнь до сегодняшнего дня. Впервые Библия открылась мне. <…> Раньше я часто проповедовал. Я знал много о Церкви, выступал и говорил о Ней. Но я еще не был христианином. <…> Внезапно я понял, что жизнь ученика Иисуса Христа принадлежит Церкви» (Бонхёффер, 2003: 205). С того времени Бонхёффер относился по-другому к своей богословской работе. Если раньше его подход к богословию был интеллектуальным и отвлеченным, теперь он понимает, что настоящее богословское размышление опирается на жизнь Церкви, и что жизнь Церкви опирается на Библию.

В начале ХХ века на теологических факультетах в Германии преобладала так называемая историческая критика Библии. Богословы – в том числе Бонхёффер – изучали исторические условия, которые влияли на авторов библейских книг. Вместо понимания Библии в качестве Священного Писания, посредством которого Бог являет Себя человечеству, Библия предполагалась как человеческое произведение, обусловленное культурой и мировоззрением разных авторов различных исторических периодов. Библия не считалась единым целым, которое представляет неизменяемую волю Бога, а только собранием отдельных, не связанных друг с другом писаний, которые отражают разные понимания Бога и отношений Бога и человека. Историческая критика Библии обращает внимание на очевидную разницу и даже противоречия между библейскими писаниями. Иначе говоря, историческая критика Библии означала, что к ней нужно относиться так же, как и к произведениям классиков всемирной литературы. Критический подход требует прежде всего научной дистанции по отношению к библейским текстам.

Бонхёффер не отверг историческую критику Библии. Он не сомневается в том, что библейские писания отражают человеческое понимание Бога в языке и мировоззрении своего времени. Они не существуют над историей, будто совершенные, небесные слова, которые библейские авторы просто записывали и сохраняли. Но Бонхёффер убежден в том, что слова Библии являются литургической формой – тем средством, которым Бог призывает людей к Себе. Для Бонхёффера, Бог пользуется человеческими словами Библии, чтобы свидетельствовать о Себе и о Своей деятельности в нашем мире. Библейские писания указывают на Бога и его присутствие с нами. На языке догматического богословия это означает, что Священное Писание имеет «христологический центр»: оно проявляет воскрешающегося Христа, который «вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр. 13:8). Библия дает нам что-то гораздо большее, чем интеллектуальное знание о Боге. Священное Писание приведет нас к Богу в лице Иисуса Христа (Bethge, 2005: 507-523).

Конечно, Бонхёффер знает, что такая встреча не происходит сама по себе. Если мы читаем Библию с исторической или литературной точки зрения, нам не удается проникнуть в ее духовную суть, услышать живой голос Христа – мы смотрим на нее только извне. Библия является Откровением Бога, только когда Бог сам открывает ее нам. Мы не можем заставить это событие произойти, Тем не менее, наша христианская вера позволяет нам предвосхищать это событие и ждать его осуществления. По Бонхёфферу, участие в жизни Церкви готовит встречу с Богом. В Церкви мы убеждаемся в том, что в Библии Бог действительно говорит с нами и направляет нас к Христу. Бонхёффер пишет: «То, что мы называем нашей жизнью, нашими бедами, нашей виной – далеко не вся реальность. Наша жизнь, нужды, вина и спасение заключены в Святом Писании. Поскольку именно в нем Богу было угодно явить Себя, только там мы будем спасены. Только в Священном Писании мы учимся познавать нашу собственную историю» (Бонхёффер, 2002: 29).

Бонхёффер считает, что литургическая жизнь Церкви играет центральную роль в содействии живой встрече с Христом. Чтение и слушание Библии на церковных службах преображают ее древние исторические слова в молитву и потому в общение между Богом и человеком. По мнению Бонхёффера, «Исторические книги, Пророки, Евангелия, Послания и Откровение должны читаться как Слово Божье <…> Слушая их, верующие переносятся в чудесный мир откровений израильского народа с его пророками, судьями, царями и князьями, с его войнами, праздниками, жертвоприношениями и страданиями. Община верующих становится свидетельницей рождения, крещения, чудес и речей Христа, Его страданий, смерти и воскресения. Верующие принимают участие в событиях, которые произошли на земле ради блага всего мира, получая при этом спасение в Иисусе Христе» (Бонхёффер, 2002: 29).

В частности, Бонхёффер подчеркивает значение устного чтения Псалтири, как в монастыре, хотя в то время Лютеранская Церковь отвергала монастырскую жизнь. Бонхёффер утверждает, что «Псалтирь – это заступническая молитва Христа за Церковь. Теперь, когда Христос пребывает с Отцом, новое человечество – Тело Христово на земле – продолжает молиться его молитвой. <…> Эта молитва принадлежит не отдельному человеку, а всему Телу Христову» (Бонхёффер, 2002: 21; см. также: Bethge, 2005: 107-132).

Конечно, эти идеи остались бы в границах некоторого интеллектуального своеобразия университетского богослова – при отсутствии у Бонхёффера возможности осуществить их в реальной жизни Церкви. Но в 1935 году та часть Лютеранской Церкви, которая сопротивлялась контролю Гитлера (так называемая «Исповедующая Церковь»), попросила Бонхёффера возглавить одну из их семинарий. Чтобы укреплять семинаристов для церковного служения в условиях фашистской Германии, Бонхёффер организовал часы утренней и вечерней молитвы. На каждой службе семинаристы прослушивали несколько глав Священного Писания, и в течение недели они прочитывали всю Псалтирь (см.: Бонхёффер, 2003).

Бонхёффер знал, что большинство христиан не может уделить столько времени богослужению, сколько уделяется в монастыре или в семинарии, подобной семинарии Бонхёффера. Он не настаивал на том, чтобы каждая христианская община организовалась по его началам. Но он хотел убедить всю Церковь в том, что мы можем знать Христа и преображаемся в его образ, только если мы постоянно разбираемся в Библии и воспринимаем её в первую очередь не как сухую информацию о прошлом, а как живое толкование смысла своей жизни сегодня во Христе.

Бонхёфферу не удалось обновить библейскую литургическую жизнь Лютеранской Церкви во время его деятельности. Историческая критика продолжала влиять на подход пасторов к Библии. Но сегодня протестантские богословы интересуются импульсами Бонхёффера (см.: Krötke, 2009). Они понимают, что текущий кризис Церкви на Западе связан с молчанием Библии в церковной жизни. Слишком много прихожан не читают, не слышат, не знают Библию. Протестанты, на мой взгляд, нуждаются в новом литургическом подходе к Библии, чтобы она снова звучала как живое слово Божье. Эту потребность, надо полагать, испытывают и различные сторонники философской теологии, для которых важно исследовать онтологические начала современной церковной жизни – «различать духов» (1Кор.12:4-10).