Стремление к естественным наукам есть стремление к новым идеям; оно вытекает из глубокого источника, из философского переворота в умах, а не из распространения утилитарности.

Н.Н. Страхов. О методе естественных наук и значении их в общем образовании

Судьба выдающегося русского ученого, философа и публициста Николая Николаевича Страхова (1828–1896) могла сложиться по-другому. Выпускник физико-математического отделения Главного педагогического института, один из двух серебряных медалистов 1851 г., он рано продемонстрировал научные способности. Впрочем, первоначально, под влиянием родственников, им был выбран «камеральный» факультет Санкт-Петербургского императорского университета, на котором готовили специалистов по административной работе. «Никто не хотел и слышать о моем желании идти по ученой части…, – сообщает Страхов в частном письме, – все только и думали, что о гражданской службе, которой я совсем не терплю. И если меня не примут во второй курс, то я перейду на филологический или математический» (ИР НБУ (Киев). Ф. III. Ед. хр. 18883). Желание Н.Н. Страхова сменить специальность исполнилось, и летом 1851 г. на выпускных экзаменах он получил от академика М.В. Остроградского высокую оценку за свое кандидатское сочинение «Решение линейных неравенств».

Между тем, математика была выбрана почти случайно. Выходец из духовного звания, в студенческие годы Страхов оказался в непривычной среде, где процветали нигилистическое вольнодумство и скептицизм. Среди студентов и ученых того времени бытовало мнение, что «только натуралисты находятся на верном пути познания и могут правильно судить о самых важных вопросах» (Никольский, 2009: 254). И Страхов, чтобы «стать с веком наравне» и разобраться во всем самостоятельно, обратился к естественным наукам, а поступил «на математику, как на ближайший к ним предмет, чтобы иметь возможность получать стипендию» (там же: 253). По окончании учебы он был направлен на службу учителем, сначала в Одессу, а затем перевелся в Петербург, где преподавал во 2-й гимназии естественную историю.

Научная карьера Страхова стартовала, стало быть, вполне успешно. В сентябрьском номере «Журнала Министерства народного просвещения» (ЖМНП) за 1857 г. была напечатана его диссертация «О костях запястья млекопитающих» (руководитель академик Ф.Ф. Брандт), подробно раскрывающая гомологию (сходство) одноименных костей разных животных. Ум Страхова, приученный к математике, прошедший школу естествознания, не принимал, с одной стороны, крайних форм метафизики материалистов, и «духовидцев» – с другой; ученый много претерпел от несправедливой критики со стороны и тех, и других. Здесь же, вероятно, надо искать причину того, что философия Страхова – это прежде всего методология познания, которое должно быть конкретным, аналитическим и держаться фактов. То, как ученый модифицировал и применял «методу» гегелевской философии в своей «понимающей» литературной, научной и философской критике – отдельная и обширная тема. Для Страхова человек – центр мироздания, венец и сложнейший его феномен. И если в науке, согласно Страхову, «решение вопросов нужно искать в самых сложных явлениях», то, следовательно, естествознание в значительной степени есть человекознание; антропология – ключ к философии природы. Главная черта живой природы для Страхова – способность к развитию. Она прилагается не только к биологическому организму, но и к ходу науки, и к эволюции личности.

Итогом многолетней работы над проблемами естествознания, их философскими последствиями, полемики с оппонентами стали десятки статей, наиболее значимые из которых составили сборник «Мир как целое» (1872, 1892) – первую в России книгу по философии науки, составляющую опыт «рационального естествознания» Н.Н. Страхова. Много потрудился он и в части комментария и защиты наследия одного из ближайших своих друзей, Н.Я. Данилевского, – важнейшей работы о дарвинизме, его познавательных ресурсах и исторической ограниченности.

***

Труды Страхова, посвященные вопросам естествознания, можно для удобства разделить на несколько типологических групп: посвященные проблемам физики и неживой природы, посвященные органической природе, методологические, педагогические, антропологические. Деление это в целом условно, поскольку частные вопросы отдельных наук, как правило, помещаются Страховым в широкий философский контекст, пересекаются или дополняют друг друга. В целом, эти работы можно представить в следующем систематическом виде.

Общие вопросы естествознания

«Ход и характер современного естествознания» (Русский вестник. 1892. № 3).

Статья была написана по поводу второго издания книги «Мир как целое» и содержит взгляд на движение естествознания в продолжение двадцати лет, прошедших со времени первого издания этой книги. Автор отмечает сохранение утвердившейся в научной среде тенденции механически объяснить явления органической природы и предвидит неудачу подобных попыток. Он выражает осторожную надежду на освобождение науки от предрассудков. Задача научной литературы Страхову видится в развитии способности к независимому мышлению и объективному исследованию.

Проблемы методологии науки

«О методе наук наблюдательных» (ЖМНП. 1858. № 1–12)[1].

Работа стала дополнением к диссертации магистра зоологии («О костях запястья млекопитающих», 1857 г.) и написана под влиянием оппонента на защите, профессора ботаники Л.С. Ценковского. В ней усилена философская составляющая. Анализируя такие приемы и методы, как собирание фактов, классификация, сравнение и прочее, автор стремиться выйти за пределы собственно естественнонаучных вопросов.

«Клод Бернар о методе опытов. Статья первая» (Отечественные записки. 1866. Сентябрь. Кн. 2)[2].

Статья-рецензия на книгу выдающегося французского физиолога Клода Бернара «Введение к изучению опытной медицины», изданной в переводе Н.Н. Страхова (1866), в которой излагаются начала экспериментальной медицины. Автор статьи отмечает выдающееся значение данной работы. Проблемы опытного познания рассматриваются им в более широком философском контексте.

«Клод Бернар о методе опытов. Статья вторая. Приложение к организмам» (Отечественные записки. 1867. Март. Кн. 1)[3].

Вторая часть рецензии на книгу Клода Бернара «Введение к изучению опытной медицины». Автор статьи рассматривает возможность и условия опыта с философских позиций, отстаивает неизменность априорных законов науки в исследовании объектов живой и мертвой природы. Н.Н. Страховым отмечается смешение у французского ученого явлений «круговоротных» с явлениями развития, делается вывод о том, что необходимо для понимания развития.

Фундаментальные вопросы физики

«Об атомистической теории вещества» (Русский вестник. 1860. Май. Кн. 2)[4].

Статья направлена против атомистического учения о строении тел. Это объемное исследование подвергало критике вульгарный эмпиризм в науках. Автор уделяет внимание истории науки, критикует ее постоянно растущий уклон к материализму и механицизму. Глубокий анализ сложной философской и одновременно естественнонаучной проблемы понимания природы вещества указывает на выдающиеся научные способности автора.

«Вещество по учению материалистов» (Время. 1863. № 3)[5].

В статье Страхов отстаивал возможность, хотя и сложность, нахождения научной истины. Обращает внимание на «бессознательность» материализма, но критика данного учения должна учитывать его объективно сильные стороны, в частности, силу представления и наглядности. Критикуя взгляды Бюхнера, Молешотта, Страхов подчеркивает противоречивость материалистических представлений и самого понятия вещества во взглядах материалистов.

«О простых телах. Статья первая» (Отечественные записки. 1865. Август. Кн. 2).

«О простых телах. Статья вторая и последняя» (Отечественные записки. 1865. Декабрь. Кн. 2)[6].

В указанных статьях Страхов дает развернутую критику атомизма в науке. Автор указывает на метафизический характер данного учения; делает заключение о невыводимости из опыта никаких абсолютных положений, в том числе и неделимости простых тел, отмечает, что сила атомизма и материализма вообще – в его наглядности, в нашей привычке к представлению. Актуальность идей автора на современном этапе развития физики подтверждается рядом исследований (см.: Ильин, 2007: 54-60).

Об органической природе, ее сущности и развитии:

«О костях запястья млекопитающих» (ЖМНП. 1857. № 9)[7].

Диссертация, представленная на соискание степени магистра зоологии. По замечанию биографа Н.Н. Страхова Б.В. Никольского – работа «замечательная по полноте и точности методических требований» (Никольский, 1896: 22). Автором составлена классификация форм запястья млекопитающих, сделана попытка найти все ступени, по которым формы костей запястья животных и человека обнаруживают сходство (гомологию), проведен сравнительно-анатомический анализ соответствующих костей разных видов млекопитающих. Диссертация выполнена с учетом работ виднейших ученых-зоологов (Кювье, Меккель и др.).

«Физиологические письма. Письмо 1» (Русский мир. 1859. № 2).

«Физиологические письма. Письмо 2» (Русский мир. 1859. № 22).

«Физиологические письма. Письмо 3» (Русский мир. 1859. № 59).

Рассматриваются вопросы общего интереса к естествознанию; телесного и душевного сходства человека и животных. Высшая животность рассматривается как условие духовности. Автор анализирует общие свойства организмов, деление природы на органическую и неорганическую, попытки найти различие между животными и растениями.

Под названием «Письма об органической жизни» «Физиологические письма» составили первый раздел фундаментальной монографии Страхова «Мир как целое» (1872 г.)[8].

«Значение смерти. Письма о жизни. Письмо IV» (Светоч. 1860. № 8).

В статье на основе ряда примеров из жизни человека и животных делается вывод об отсутствии в жизни чистого круговорота событий. Напротив, она понимается как непрерывное обновление. Живые организмы рассматриваются как существенно временные, подверженные постоянным изменениям. Автор указывает на рождение, развитие (совершенствование) и смерть как на сущностный признак живого существа. Он считает абсурдным бесконечное развитие; после достижения организмом полноты физических и умственных возможностей, смерть не дает ему «пережить себя». Статья вошла в 1-й раздел 1-й части книги «Мир как целое».

«Содержание жизни» (Светоч. 1861. № 1–2).

«Птицы. Несколько слов об их теле и душе: по поводу книги А. Брема “Жизнь птиц”. СПб., 1865 г.» (Отечественные записки. 1866. Июнь. Кн. 2).

Русский перевод книги А. Брема был выполнен Страховым. В статье он обращает внимание на особенности анатомии и физиологии птиц, а также отмечает их красоту и особенности поведения. Книга А. Брема, утверждает Страхов, «замечательна по духу», передает читателю те теплые чувства, которые автор испытывает к птицам. Утверждается, что не только внешняя, но и душевная деятельность птиц отличается своеобразием и красотой. Размышления Страхова по поводу книги А. Брема вошли в первую часть сборника «Мир как целое» (3-й раздел «Птицы»).

«“О происхождении видов”, соч. Чарльса Дарвина, пер. С.A. Рачинского. Изд. третье, испр. М., 1873. “Zum Streit uber den Darwinismus”. Von K.E. von-Baer ... Dorpat, 1873. (К спору о дарвинизме. K.Э. Бера. [Из “Всеобщей Аугсбургской Газеты”], Дерпт. 1873)» (Гражданин. 1873. № 29)[9].

Страхов обращает внимание на философские основы корректного познания. Анализируется строение объектов живой и неживой природы. Автор указывает на целесообразность в природе, указывает на совершенство строения человеческого тела. Основное содержание жизни, по мнению автора, означает «постепенно усиливающееся взаимодействие с внешним миром». Кроме познания и чувства он относит к существенному содержанию человеческой жизни деятельность – стремление к еще недостигнутым целям[10].

«О развитии организмов. Попытка точно поставить вопрос» (Природа: попул. естеств.-ист. сб. Кн. 1. М., 1874).

Страхов отстаивал идею развития как «самобытную», внутреннюю способность организма. Он полагал недоказанной идею появления новых видов в ходе естественного подбора. Полемизируя с дарвинизмом, он указывал на то, что скрещивание препятствует закреплению признаков, приобретенных благодаря изменчивости.

«Об основных понятиях физиологии» (Русская мысль. 1883. № 5).

Статья представляет собой критический очерк по вопросам физиологии. Отмечается, что определение предмета данной науки – достаточно сложная задача, поскольку физические, химические и психологические явления в человеке тесно взаимосвязаны. В отличие от других наук, физиология изучает организмы, процессы в которых некорректно и невозможно свести к физике, химии, силам или движениям атомов.

«Полное опровержение дарвинизма. “Дарвинизм”. Критическое исследование Н.Я. Данилевского... СПб., 1885» (Русский вестник. 1887. № 11)[11].

Страхов отмечает беспристрастие и научную добросовестность автора книги. В заочной полемике с Дарвином он не выходит за пределы естествознания, не вносит доводы извне. Некоторые философские отступления автор сам обозначил как надстройку, отличную от общего задания этого строго научного труда, – указывает Страхов. Автор приводит ряд доводов против естественного подбора в ходе борьбы за существование, показывает, что объяснять с его помощью ничего нельзя.

«Главная задача физиологии» (Журнал Министерства народного просвещения. 1886. № 8-9)[12].

В статье точно разведены понятия некоторых естественных наук, таких как сравнительная анатомия, физиология, зоология, изложена строгая и ясная постановка научных задач. Наука не знает пределов своей области, – отмечает автор, – а только постоянно стремится найти их и выяснить. Утверждается, что физиология рассматривает перемены и процессы, происходящие в животных, как наука экспериментальная, наука о явлениях, совершающихся в органических телах.

«Всегдашняя ошибка дарвинистов» (Русский вестник. 1887. № 11-12).

Полемизируя с профессором Тимирязевым по поводу книги Н.Я. Данилевского «Дарвинизм», Страхов обращает внимание на эмоциональный тон профессора и отсутствие возражений по существу дела. Им подмечено недопонимание, и возможно, невнимательное прочтение оппонентом труда Данилевского. Страхов отмечает «ученый фанатизм», распространенный в научной среде того времени, а также то, что дарвинисты путают возможность и действительность, в чем и заключается их основная ошибка[13].

Страхов отмечает популярность трудов Ч. Дарвина в России среди просвещенной публики. Но указывает на недостаточное раскрытие им хода собственных рассуждений, что ведет, по мнению автора статьи, к путанице в умах читателей. В статье утверждается, что два сочинения Ч. Дарвина «О происхождении видов» и «О происхождении человека» озаглавлены неправильно и никакого происхождения не объясняют; первое более повествует о вымирании видов, а второе – о сходстве между человеком и животными. Автор указывает на распространенное ошибочное понимание эволюционных процессов, описанных в труде британского ученого как чисто механических (у Э. Геккеля и др.). В статье отмечена некоторая небрежность в русских переводах трудов Ч. Дарвина.

Проблемы антропологии:

«Жители планет» (Время. 1861. № 1)[14].

Автор обращает внимание на то, что человеку свойственно постоянно обращаться к задачам, по-видимому, имеющим к нему весьма далекое отношение. Таковы, например, вопросы о начале и конце мира. Точно таковым же автору представляется вопрос о жителях других планет. Отмечается, что величайшие умы человечества внесли свой вклад в историю мнений по данному вопросу. Автор показывает совершенство человеческого организма, его максимальное соответствие земной природе и потребностям самого человека как разумного существа. Поиски же существ, подобных человеку и превосходящих его в чем-то, Страхов объясняет беспокойством ума и вечной неудовлетворенностью собой и своей жизнью, присущими человеку.

«Чем отличается человек от животных?» (Натуралист. 1864 [без №])[15].

Страховым отмечается интерес к природе человека в связи с учением Ч. Дарвина. Автор подчеркивает, что вопрос этот не может быть прямо отнесен ни к какой из отдельных наук. Вопрошая о том, в чем состоят главные отличия человека от животных, он делает вывод, что вопрос этот стоит выше естественных наук, это – философский вопрос о сущности как таковой. В статье делается вывод, что понимать человека лучше всего как предел, к которому стремится органическая природа.

Статьи вошли в одноименный 4-й раздел 1-й части книги «Мир как целое».

«Переворот в науке. “Происхождение человека, подбор по отношению к полу” Чарльза Дарвина. В двух томах ... СПб., 1871» (Заря. 1872. № 1)[16].

В статье отмечается удивление самого Дарвина тому успеху, который имели его взгляды на изменение и происхождение видов в ученой среде. При этом автор «Происхождения…» не анализирует сами требования науки, ее внутренние законы и методы, подразумевая, что все это вполне определяется большинством голосов натуралистов. Автор статьи указывает на узость мировоззрения некоторых ученых, погруженных в свою дисциплину и не принимающих во внимание достижения других областей знания, а также отмечает распространенные в научной среде предрассудки. Тем не менее, Страхов признает смелость и некоторое остроумие теории Ч. Дарвина, что обеспечило ей успех не только среди профессионалов, но и в широких слоях образованного населения.

Сборник статей Н.Н. Страхова «Мир как целое: черты из науки о природе» (СПб., 1872)[17] можно считать итогом кропотливого профессионального анализа проблем естествознания XIX века. На множестве примеров показана целостная иерархическая организация универсума, в центре которого находится человек как наиболее сложное и уникальное, завершающее явление природы. Книга состоит из двух крупных частей. Первая – «Органическая природа» – посвящена организации живых существ (организмов) в их сравнении с неживой природой. Во второй части – «Неорганическая природа» – Страхов дает критику атомистической теории вещества, рассматривает значение основных физических и химических законов и сил. Там же автор рассматривает метафизические предпосылки естественных наук и дает развернутую критику материализма. Один из основных и актуальных выводов Страхова заключается в том, что «существенная часть науки состоит не в фактах, а во взгляде на факты». Во вторую часть исправленного и дополненного второго издания (1892) автор включил новую главу «О законе сохранения энергии». Сборник стал первой в России книгой по философии естествознания.

Особого внимания, на наш взгляд, заслуживает непродолжительный, но чрезвычайно плодотворный период в деятельности Н.Н. Страхова как публициста. С мая 1857 г. он вместе с Д.С. Михайловым (1824–1889) ведет рубрику «Новости по части наук естественных» в VII отделении «Наука и смесь» «Журнала Министерства народного просвещения»^[18]. В этот период вышло 120 статей Н.Н. Страхова разного объема. Полный перечень названий статей этого периода содержится в Приложении к данной статье.

В июле 1860 г. редактором журнала становится К.Д. Ушинский, что превратило его фактически в педагогический журнал. Кардинально меняется структура журнала, и из него пропадает рубрика «Новости естественных наук», в которой работали Н.Н. Страхов и Д.С. Михайлов. Однако отдельная статья Страхова «Органические категории: по поводу статьи г. Эдельсона “Идея организма”» выходит в номере 3 за 1861 г.[19].

Отдельным проблемно-тематическим блоком в списке естественнонаучных трудов Н.Н. Страхова стоят статьи о месте естественных наук в образовании и о методе их преподавания. Н.Н. Страхов имел существенный педагогический опыт преподавания естественной истории во 2-й Санкт-Петербургской гимназии с 1852 по 1861 гг. Период активных научных изысканий Н.Н. Страхова в области зоологии совпадает с периодом работы в гимназии, что делает особо актуальными его статьи о естественнонаучном образовании. В библиографии Н.Н. Страхова насчитывается шесть работ, посвященных этой теме.

Первая статья – «Естественные науки как предмет общего образования» выходит в 1861 году в «Отечественных записках». Начинается статья с указания, что восемь лет назад были введены в гимназический курс естественные науки. Страхов отмечает, что впервые естественные науки были введены в гимназический курс уставом Александра I, но затем изъяты из учебных планов. Преподавание естественных наук, по замечанию Н.Н. Страхова, вызвано запросом общества на естественнонаучные знания. Востребованность естественных наук он демонстрирует количеством студентов на естественном факультете: их в десять раз больше, чем на филологическом (ранее самом востребованном). Объясняя причину такой популярности естественных наук, Страхов отмечает, что по обыкновенному мнению  естественные науки считаются полезными. В вопросах общего образования особенно ценится практическая польза изучаемых предметов. Страхов называет такой взгляд «чисто-идеальный», то есть основанный не на действительности, а на голых отвлечениях. По общему мнению, вещественная польза является главной целью и следствием изучения естественных наук. Но имеет определяющее значение не то, чем занимаются естественные науки, не предмет их, а метод. Цель науки – возведение вещественного мира в умственный, познание ради самого познания, а польза – побочный продукт. Науки уже не должны обосновывать практической пользой свое право на существование. «В действительности наука служит самой себе и не приносит никакой пользы» (Страхов. Естественные науки как предмет… 1861: 305).

Науки бесполезны для общего образования и в том смысле, что применить познания, полученные при изучении естественной истории, ученику негде. Для практической пользы человеку не нужна наука, с этой задачей хорошо справляется прямой опыт. Страхов различает как противоположные прямой опыт и науку. Наука в его понимании всегда теоретична и фундаментальна. В практических науках, которые пользуются достижениями наук фундаментальных, все еще присутствует ненаучный элемент прямого опыта. Как замечает Страхов, люди по своей природе идеалисты и поэтому готовы пожертвовать пользой в угоду своему любопытству.

По словам Страхова, изучение природы в XIX веке приобрело значение «важной мудрости». Естественные науки дают особый взгляд на мир, питают жажду новых идей и имеют свой глубокий источник в философии. В гимназическом курсе естественной истории стоит преподавать начала, общие положения, систему, а не разрозненные факты, поскольку все в природе связано. Страхов полагает, что изложение голых фактов в учебниках совершенно бессмысленно и вредно, дает ложное представление и путает читателей. Естественные науки, прежде всего, являются науками и поэтому руководствуются теоретическим интересом и стремлением объяснить явления, исходя из общих начал. Всем наукам свойственно стремление понять существующее с помощью правильной умственной деятельности.

Н.Н. Страхов отмечает, что в результате познания природы с помощью естественных наук наступает момент эстетического сближения с ней. Для детей, которым предлагают изучать естественную историю в гимназии, эстетический интерес к природе имеет большое значение, так как абстрактное мышление у них еще не развито. Методологически этот интерес детей можно поддержать художественными (а не словесными) изображениями животных, далеких стран и растений. Художественно должны быть составлены и рассказы о животных. Страхов полагает, что эстетическое отношение к природе древнее науки и должно быть свойственно каждому образованному человеку. Образованный человек должен не только знать факт, но и понимать его значение. Эстетический подход к природе нужно строго отличать от научного, чтобы их приемы были точнее.

Подводя итог, Страхов отмечает троякий интерес естественных наук: они полезны в практике, отвечают теоретическим потребностям ума и питают эстетические чувства. В первом смысле они не могут быть предметом общего образования, потому что не несут конкретной пользы. Во втором и третьем смыслах они как раз становятся предметом общего образования. Разделяя три этих интереса, можно дать естественным наукам справедливое место в общем образовании. Учащимся следует давать самые строгие методы и глубокие взгляды, а не голые факты.

Вторая статья – «Естественные науки и общее образование» выходит в 1864 году в журнале братьев Достоевских «Эпоха». В этой работе Н.Н. Страхов снова поднимает вопрос о месте естественных наук в системе общего образования. Само притязание естественных наук на место в общем образовании говорит об их возрастающей силе, как отмечает Страхов. Сила естествознания кроется в точности и ясности его выводов. Страхов пишет о твердой почве, которую дают человеческому уму эти науки. То, что значение естественных наук возрастает – это факт правильного развития человечества. Страхов решает рассмотреть естественные науки по отношению к общему образованию, предлагает обратить пристальное внимание на свойства и особенности естественных наук, которые могут иметь значение для общего образования.

Решив ограничить предмет исследования, Страхов делит естественные науки по методу на науки наблюдательные (астрономия, анатомия, систематика тел природы и пр.) и науки опытные (физика, физиология, химия). По существенным понятиям и предмету он делит науки на механические (физика, астрономия), химические (химия, минералогия) и органические (анатомия, физиология, зоология, ботаника, палеонтология и др.). По степени развития эти три вида естественных наук должны находиться в разном отношении к общему образованию. Физика и астрономия как науки механические завоевали себе прочное место в системе общего образования благодаря своей точности. Науки механические и химические уже заслужили себе место в системе общего образования благодаря своем достижениям. Органические же науки не вошли пока в систему общего образования, причину этого Страхов усматривает в малом научном достоинстве этих наук. В качестве причины несовершенства органических наук Страхов усматривает их метод: это науки наблюдательные или описательные, менее точные, чем науки механические и химические. Однако же они имеют богатый научный материал и обширные цели, что делает их важнее других наук.

Далее Страхов ставит вопрос о том, каким должно быть общее образование, какие предметы должны входить в его программу. Содержание общего образования определяется идеалом образованного человека. Он должен иметь обширный и полный взгляд на мир: литература, науки, искусства, история. Имея в виду этот идеал, общему образованию следовало бы придать характер энциклопедический. Следовательно, задача обучения в том, чтобы эти обширные сведения сосредоточить, уяснить и упростить, то есть сделать доступным ребенку то, чем он должен обладать, и дать ему это по возможности раньше. Страхов полагает, что это неправильный взгляд на общее образование, поскольку он подгоняет развивающееся и подвижное существо ребенка под строгий стандарт. Страхов подчеркивает, что воспитание не готовит ко взрослой жизни, но является ее началом и первым этапом правильного развития. Неверно думать, что после школы учиться не придется, образование не должно ей ограничиваться.

Страхов настаивает, что необходимо сообразовывать с возрастом детей предметы общего образования. Детская литература и учебники стремятся приспособить для детского восприятия то, что в полной мере понятно только взрослому человеку. В итоге выходит искусственный и жеманный текст. Именно поэтому он считает, что идею энциклопедического образования стоит отбросить. В систему общего образования должны войти только некоторые, пригодные для этих целей предметы, имеющие образовательное влияние на ум учащихся, закладывающие основы их правильного развития. На этом основании к общеобразовательным предметам причисляются математика и чужие языки (греческий и латинский). Эти предметы ближе всего к цели общего образования. Математика предоставляет возможность упражнения, то есть умственной деятельности, а не простого восприятия и запоминания, иными словами, предполагает активную деятельность ума, а не пассивную. Также пригодны для общего образования и естественные науки (описательные и органические), которые обладают простым и строгим методом, заключающимся в сравнении и группировке явлений. Естественные науки противоположны догматическому стилю мышления, они постепенно образуют новые понятия, пригодные для изучаемых предметов.

Изучение естественной истории начинается с элементарных основ в любом возрасте, поэтому она не может быть как-то дополнительно упрощена для детей. Следовательно, дети изучают настоящую науку во всей ее полноте, а не в сокращенном или урезанном виде. Как математика и языки, естественные науки трудны, но зато их можно постичь в полной мере. Страхов противопоставляет их русской словесности и истории, в которых возможны разные степени понимания и делаются снисхождения со стороны преподавателей. Подобно математике и языкам, они являются отвлеченным от жизни предметом и требуют упражнений. По наблюдению Страхова, детей с пробуждающимся умом очень увлекает естественная история. Изучать историю, географию, словесность, как и все, что касается форм человеческой жизни, удобнее и интереснее в более взрослом возрасте, когда человек достаточно развился и вступил в практическое отношение к жизни. Тем же, кто не изучал языков, математику и естественную историю в школе, труднее их изучить в зрелом возрасте. При этом полное понимание истории может быть достигнуто не в детском, а во взрослом возрасте. Еще один аргумент в пользу изучения естественных наук в узком смысле слова – они являются науками о внешнем, об объективном, учат видеть природу не как грубый механизм, а как «сферу явлений, исполненных жизни и глубокой самостоятельности» (Страхов. Естественные науки и общее…1864: 28).

В завершение статьи Страхов отмечает, что после введения естественных наук в гимназический курс велись споры. Однако большинство высказавшихся авторов фантазировали на тему естественных наук, приписывая им несуществующие свойства, то упрекая в элементарности или верхоглядстве, то приписывая им возможность раскрыть вдруг все загадки природы. Единственное адекватное возражение против естественных наук в общем образовании Страхов признает в недостаточной их законченности: они все еще активно преобразуются и развиваются. Лучше всего преуспели в систематизации описательные зоология и ботаника, но так как это новый предмет в гимназической программе, пока еще нет достаточного количества методических разработок и учебников.

Через год, в 1865 году, выходит объемистая книга Н.Н. Страхова «О методе естественных наук и значении их в общем образовании». Статья, вышедшая в ЖМНП в 1858 г., «О методе наук наблюдательных» вошла как первый раздел в книгу. Во втором разделе Страхов рассматривает органические категории. В третьем разделе «Интерес естественных наук» развиваются идеи статьи 1861 г. из «Отечественных записок»: он рассматривает теоретический и эстетический интерес естественных наук. И завершается работа четвертым разделом «Естественные науки и общее образование», где в более развернутом виде представлены выводы статьи 1964 г. из журнала «Эпоха».

Три остальные работы на тему естественнонаучного образования выходят посмертно (Страхов Н. Естественные науки как общеобразовательный предмет… 1898; Страхов Н. Метода естественных наук… 1898; Страхов Н. Значение естественных наук в общем образовании… 1899). Примечательно, что во втором издании опыта педагогической хрестоматии М.И. Демкова 1913 г. статей Н.Н. Страхова уже нет, что связано, вероятно, со скандалом вокруг письма Л.Н. Толстому о Ф.М. Достоевском.

Современные исследователи констатируют актуальное значение естественнонаучных работ Страхова и для нашего времени. Так, Н.П. Ильин в предисловии к первому современному изданию «Мира…» подчеркивает сходство антропологических идей русского мыслителя позапрошлого века и «антропного принципа» современной космологии; мыслитель, «по сути, выдвинул значительно раньше, чем Анри Пуанкаре (1854–1912), идею так называемой конвенциональности» (Ильин, 2007: 52); и «совершенно верно предсказывает, что атомизм неизбежно найдет в атомах и прочих частицах “вещество, не имеющее никаких свойств вещества”» (Ильин, 2007: 57), т. е. образность и наглядность, составлявшая силу материализма и механицизма как такового, были превращены наукой в его очевидную слабость.

Примечательно, что в век преклонения перед практической стороной научного знания как силы, преобразующей мир, Страхов подводит под само занятие естествознанием антропологическую основу. Существенная особенность естественных наук, вопреки расхожему мнению, «не в том, что мы обращаемся к природе, но в том, чего мы хотим от природы, чего мы ищем в ней… цель их вовсе не приближение к вещественному миру, а наоборот, возведение вещественного мира в умственный» (Страхов. О методе естественных наук…, 1865: 98).

Подводя итог, можно утверждать, что естественнонаучная мысль Страхова еще недостаточно освоена современной философией науки и открывает перед исследователями широкую перспективу, особенно в сфере междисциплинарных исследований. Как отмечал ученик Н.Н. Страхова В.В. Розанов: «Лучшая философия, без сомнения, та, которая возникает из изучения природы и после этого изучения» (Розанов, 2007: 522), и философия естествознания Страхова являет нам уникальный пример такой последовательности.