6 декабря 2022 года в Мурманском Арктическом Государственном Университете (МАГУ) состоялся семинар, посвященный знаменательной дате: столетию присуждения Ф. Нансену Нобелевской премии мира «за многолетние усилия по оказанию помощи беззащитным» (Будур, 2011: 56). Для России это событие весьма значимо. Нобелевская премия мира была присуждена выдающему норвежцу Ф. Нансену – путешественнику, ученому, политику, дипломату в 1922 году за многолетние усилия по оказанию помощи беззащитным людям, беженцам в Европе и Армении, людям, теряющим силы в борьбе с голодом в Поволжье. С Россией Ф. Нансена связывали следующие вехи его научно-экспедиционной и общественно-политической жизни:

- в 1896-97 гг. он совершает путешествие на корабле «Фрам» и обходит на нём вокруг Таймыра;

-в 1913 г. Ф. Нансен осуществляет путешествие в Россию через Карское море, устье Енисея, Екатеринбург, далее едет поездом в Петербург, где в Академии Наук становится ее почетным членом;

- в 1919 г. он по линии созданного им по поручению Красного Креста комитета «Помощь Нансена» и «Миссии Нансена» помогает голодающим Поволжья;

- в 1920-1922 гг. реализует проект «Нансеновский паспорт» под эгидой Лиги наций, который помогает беженцам из России обустроиться в Европе (Пасецкий, 1986).

Семейство Нансенов датского происхождения. Родоначальник − купец Ханс Нансен (1598-1667) юношей участвовал в плавании по Белому морю. Когда ему исполнился 21 год, по приглашению царя Михаила Федоровича принял участие в экспедиции, которая исследовала архангельское побережье (Будур,2011: 11). Он принял участие в экспедиции за пушниной на Печору, зимовал в Коле. С 1621 года Ханс Нансен работал в Исландской компании. Он каждое лето вплоть до 1636 года ездил на Русский Север. Ханс Нансен прилично знал русский язык, поэтому его привлекали в качестве переводчика, когда в Копенгаген приезжали русские послы. И Ханс Нансен, и его прапраправнук Ф. Нансен были полярным мореплавателями и первооткрывателями, оба использовали полученные знания для активной деятельности в других областях.

Организатором вторых чтений, которые состоялись 6 декабря 2022 г., стала кафедра истории и права МАГУ. В работе семинара участвовали ученые-гуманитарии, специалисты в области истории, социологии, политологии из Москвы, Санкт-Петербурга, Мурманска, Архангельска, Петрозаводска. Участники семинара затронули важные вопросы международного современного взаимодействия в арктическом пространстве, описали особенности повседневной культуры народов, живущих за полярным кругом, а также коснулись тем далекого исторического прошлого и событий Новейшей истории Арктики.

Участники семинара акцентировали внимание на темах, связанных с Арктикой, в системе современных международных связей (Е.Г. Галкин, Р. Саква), с задачами развития Северного морского пути (СМП) и централизации в Росатоме полномочий по управлению, увеличению грузоперевозок и усилению безопасности арктического судоходства[1]; прозвучали доклады о повседневной жизни современного населения Арктики (А.К. Порцель, Ю.П. Бардина, М.А. Питухина), о дневниках Ф. Нансена как исторических источниках (Л.А. Садова), о вкладе Ф. Нансена в установление советско-норвежских отношений в начале 1920-х годов (О.В. Зарецкая).

Особый интерес представил исторический раздел семинара. Исследователи, принявшие участие в его работе, коснулись тем, которые невозможно было обойти вниманием, когда речь шла о многогранной и разносторонней личности великого норвежского исследователя Арктики и общественного деятеля, яркого публициста и писателя, каким был Ф. Нансен. Такими темами стали различные аспекты истории войны в Арктике: мурманские рыбаки-защитники Заполярья (М.В. Шитарёва), норвежские концессии в СССР в 1920-е годы (Р.А. Давыдов), история развития судоходства на Печоре (Д.Б. Дунаев). Историческая наука – это своеобразная машина времени, отсчитывающая вехи истории освоения Арктики, а также плаваний в водах Северного Ледовитого океана отважных полярных мореходов. Сегодня Северный морской путь – это регулярная транспортная артерия, проложенная российским ледокольным флотом и связывающая Атлантический, Ледовитый и Тихий океаны. Но еще во второй половине XIX – начале ХХ вв., то есть в эпоху А.Э. Норденшельда, Ф. Нансена, Р. Амундсена, русских полярных и гидрографических экспедиций, это была дорога научно-исследовательских экспедиций и место реализации политических амбиций представителей многих стран мира (табл. 1.).

Таблица 1. Целевые установки и технологические характеристики исторических этапов освоения Арктики русскими

Table 1. Targeted strategies and technological characteristics of the historical stages of the Arctic exploration by the Russians

Ф. Нансен несколько раз бывал в России. В 1928 году Ф. Нансен приехал в Ленинград на Вторую полярную конференцию в Аэроарктик как председатель созданного по его инициативе Международного общества по изучению Арктики с использованием аэропланов. На конференции он познакомился с директором Института по изучению севера Р.Л. Самойловичем, президентом Академии Наук академиком А.П. Карпинским. Эта поездка состоялась незадолго до кончины норвежского ученого в мае 1930 года.

Первый раз Ф. Нансен оказался в России в 1898 году в Петербурге по дипломатической линии и был удостоен аудиенции у Николая II, где обсуждался вопрос о невмешательстве России в политические разногласия Швеции и Норвегии, встречался с министром финансов С.Ю. Витте. 17 апреля он выступил на заседании географического общества, посвященном исследованиям Ледовитого океана, вместе с А.И. Воейковым, Ю.М. Шокальским, М.А. Рыкачёвым. Обсуждались вопросы организации экспедиции по изучению приполярных районов. Ф. Нансен посетил Главную физическую обсерваторию. Академические музеи Петербурга (Шрадер, 2001).

Дважды Ф. Нансен как путешественник и исследователь Арктики побывал недалеко от полуострова Таймыр. В 1913 году Ф. Нансен оказался относительно недалеко от берегов Таймыра со стороны Карского моря, сначала как гость Сибирского общества, а затем и русского правительства (Загребова, 2008: 104-106). Экспедицию организовал норвежец Юнас Лид, прекрасно говоривший по-русски и получивший потомственное гражданство от Николая II (Лид, 2009). Лид стал тем человеком, который прокладывал путь через Карское море к великим сибирским рекам Оби и Енисею с целью начать торговлю с Россией. В 1913 году Ф. Нансен приплыл из Тромсё на пароходе «Коррект» в устье Енисея именно с этой торговой миссией. Это была своеобразная разведывательная экспедиция по изучению возможностей этого пути для осуществления транспортных перевозок. Далее Ф. Нансен уже по суше посетил Красноярск, Хабаровск, Владивосток, Екатеринбург, Урал и Поволжье. Оттуда он проследовал в Петербург. В Петербурге он был торжественно избран почетным членом Академии Наук (Бондаренко, 2016: 78-81). Здесь он посетил старых друзей А.П. Карпинского и Н.М. Книповича. 30 октября в его присутствии состоялось обсуждение будущей экспедиции Г.Я. Седова к Северному полюсу.

Путешествие по России поразило и вдохновило великого норвежца. Он был восхищен бескрайними просторами и богатой природой России, впечатлен талантами народов, которые населяли Сибирь. Путешествие благотворно повлияло на его представление о России как стране не только с большими возможностями, но и с великим будущим. Более того, он рассматривал Россию как достойного партнера в отношениях со странами Европы в экономическом, политическом и духовном планах (Нансен, 1923: 5).

В 1893-1896 гг. Ф. Нансен стал одним из первых полярных мореплавателей, обогнувших п-ов Таймыр с запада (Саннес, 1991). Это событие случилось во время плавания его экспедиции от норвежского Варде вдоль сибирского берега до Новосибирских островов (рис. 1). Проект Ф. Нансена был поддержан известным полярным исследователем Э.В. Толлем, к которому Нансен обратился за помощью в организации экспедиции к Новосибирским островам. Толль не только помог достать для экспедиции Нансена собак, но и посоветовал ему организовать на Новосибирских островах несколько складов с продовольствием на случай, если с «Фрамом» случиться несчастье (см.: Будур, 2011). По просьбе Нансена русское Главное гидрографическое управление передало ему изданные в России карты северных морей и снабдило сведениями о населенных пунктах на северном побережье Сибири. Адмирал Макаров лично сообщил сведения о температурах воды в Беринговом проливе и прилегающей части Ледовитого океана. Мыс Челюскина экспедиция Ф. Нансена увидела 9 сентября 1893 г. в сильную снежную бурю, впервые после А.Э. Норденшельда. На мачтах «Фрама» были подняты флаги в честь этого события. Путь на север оказался свободным ото льда, что позволило путешественникам избежать зимовки. Было принято решение идти к устью реки Оленёк. Там Э.В. Толль приготовил угольный запас для «Фрама» и ездовых собак. Но вместо этого «Фрам» отправился наверх по открытым полыньям, огибая о. Котельный. Ф. Нансен понимал, время у него ограничено, а море на севере было свободно ото льда. 20 сентября 1893 г. период везения для команды закончился, «Фрам» вмерз в лед. Этим событием завершилась первая часть экспедиции. 5 октября 1893 г. было официально объявлено команде о начале дрейфа. Начались регулярные метеорологические наблюдения: магнитные счисления, промеры глубин и отслеживании температуры воды, взятие проб грунта и наблюдения за полярным сиянием, велись океанографические работы и медицинские наблюдения за состоянием членов команды (рис. 1).

Рис. 1. Маршрут Фрама на восток от Варде вдоль сибирского побережья, поворот на север у Новосибирских островов, чтобы войти в паковый лед, июль–сентябрь 1893 года. Илл. из открытых источников Интернета

Fig. 1. Fram's route east from Varde along the Siberian coast, turning north at the Novosibirsk Islands to enter the pack ice, July–September 1893. Fig. from open Internet sources

Это было трудное плавание. Научной целью экспедиции, руководителем которой стал Ф. Нансен, было изучение высоких широт Арктики, а конечная точка маршрута − Северный полюс. Члены экспедиции намеренно вморозили специально построенное судно «Фрам» в паковый лед для изучения бассейна Северного Ледовитого океана. Экспедиция выяснила, что в Ледовитом океане существует глубоководный полярный бассейн, который является естественным продолжением Атлантического океана, была опровергнута гипотеза о существовании крупного полярного континента и архипелага, проведены лонгитюдные климатические, гляциологические наблюдения (Нансен, 1898). Пока исследователи на «Фраме» занимались комплексным изучением движения вод Ледовитого океана, Ф. Нансен с Ялмаром Йохансеном отправился на собачьих упряжках к Северному полюсу. 6 апреля 1895 г. он достиг 86 градусов 13.6 сек с. ш. (Иогансен, 1898). Это был абсолютный мировой рекорд той эпохи. Другим рекордом экспедиции стало то, что не погиб ни один ее участник. Пешеходная экспедиция Нансена-Йохансена уточнила северные границы архипелага Земля Франца Иосифа, а после обработки собранных членами экспедиции данных возникла новая научная дисциплина – физическая океанография (Нансен, 1956). 20 августа 1896 г. «Фрам» благополучно возвратился в Тромсё. По ходатайству Русского географического общества российское правительство наградило Нансена орденом Станислава I степени и присудило ему Константиновскую медаль.

Экспедиция на «Фраме» (1893-1896) финансировалась норвежским правительством, состоявшим с 1814 по 1905 год в унии со Швецией, но по условиям, оговоренным сортингом (однопалатным парламентом Норвегии), должна была иметь исключительно норвежских состав. В этом заключалась политическая ее цель. Эта экспедиция была своеобразным политическим реваншем в ответ на несомненные достижения барона Нильса Адольфа Эрика Норденшельда (1832-1901) − шведского геолога, географа, мореплавателя, историка-картографа, неутомимого исследователя Арктики.

Согласно утвердившемуся в исторической науке мнению, А.Э. Норденшельд первым из европейцев в 1878-1879 гг. прошел на барке «Вега» из Карлскруны (Швеция) по Северному морскому пути через Берингов пролив в Тихий океан. Покинув Карлскруну 21 июня 1878 г., «Вега» направилась в сторону Тромсё (Норвегия). В этот день два судна, «Вега» и «Лена» вышли в море, взяв курс на север. Корабль «Лена» был оснащен на средства русского промышленника А.М. Сибирякова, а барк «Вега» − на средства правительства Швеции.

20 июля оба корабля вошли в Карское море, миновав Вайгач. После остановки в Диксоне 6 августа они достигли самой северной точки Евразии − мыса Челюскин. Движение на север экспедиции было затруднено погодными условиями. Поэтому корабли повернули на юг с цель по свободной ото льдов воде обойти Таймыр. 27-28 августа 1878 г. экспедиция достигла устья Лены. Экспедиция нашла вожделенный для европейских мореплавателей Северо-Восточный проход, и члены ее удостоверись в существовании этого прохода. Но они также установили, что этот проход не пригоден для коммерческих перевозок по своим климатическим условиям и недостаточности технического оснащения кораблей. Результаты научных наблюдений были получены во время зимовки 1879 года и опубликованы в серии докладов, а затем и в пяти томах научных трудов (1882-1887), дневниках А.Э. Норденшельда и капитана экспедиции Адольфа Арнольда Луи Паландера. Собранные экспедицией материалы были выставлены в Стокгольме в 1897 году.

В 1870-1890-е годы А.Э. Норденшельд и Ф. Нансен, огибая Таймыр с запада, вряд ли задумывались о том, что у них в этих трудных морских экспедициях были предшественники. Этими предшественникам был Ленско- Енисейский отряд Великой Северной экспедиции (1733-1743 гг.). Этот отряд начал свою работу летом 1735 г. на дубель-шлюпке «Якутск» под командой Василия Прончищева. В августе 1736 г., пройдя морем от устья р. Оленек, он достиг Хатангского залива. «Якутск» взял курс на север вдоль восточного побережья Таймыра к одной из самых северных точек евразийского континента, впоследствии получившей название мыса Прончищева (76 градусов 25 сек с. ш.), но повернул назад. После кончины В.В. Прончищева 29 августа 1736 г. новым руководителем отряда был назначен Х.П. Лаптев. Двигаясь по восточному побережью Таймыра, «Якутск», обогнув о. Бегичева, стал на зимовку в Хатанге. Летом 1740 г. дубель-шлюп «Якутск» был раздавлен льдами. Командир отряда Х.П. Лаптев организовал две исследовательские партии для описания берегов Таймыра. Партии под руководством С. Челюскина удается достичь самой северной точки полуострова – мыса, который сегодня носит его имя (77 градусов 104 сек с. ш.), и установить там памятный знак. Члены Ленско-Енисейского отряда Великой Северной экспедиции не думали, что, возможно, и они не были первыми, кто смог пройти вдоль восточного берега Таймыра на более чем 100 лет раньше, чем члены Ленско-Енисейский отряда Великой Северной экспедиции.

Следы, вероятно, самых ранних полярных мореходов XVII века были обнаружены советскими гидрографами, последователями полярного исследователя Э.В. Толля (1901) и Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана (ГЭСЛО) 1910-1915 гг., возглавленной Б. Вилькицким. Волею случая советские гидрографы, члены «Восточно-Таймырской гидрографической экспедиции» Главного управления Северного морского пути (Косой, 1944), проводившие в 1940-1941 гг. гидрографические, метрологические и топографические исследования на восточном побережье Таймыра, а именно, на о. Фаддей Северный и в зимовье (избушке) в заливе Симса, нашли два уникальных исторических памятника, оставленных русскими полярными мореходами XVII века. В научно-популярной литературе за этими памятниками закрепилось название «Таймырская находка» (Чайковский, 2015). Второе название этих памятников − «Таймырская загадка» – возникло довольно быстро, когда стало понятно, что ученые не могут дать однозначных ответов на волнующие вопросы: 1) кто были эти люди, оставившие более четырех тысяч предметов, включавших «денежную» и фрагменты «меховой казны», ювелирные украшения, орудия промысла, бытовой инвентарь, холодное и огнестрельное оружие, изделия из волокнистых материалов и металла, разбитые волнами лодки и другие артефакты на пустынных берегах о. Фаддей Северный и в заливе Симса; 2) каким было направление их маршрута (с запада на восток или с востока на запад); 3) какова была цель экспедиции: были ли они членами промышленной артели, спешившими на промысел, торговцами, которые везли с собой разнообразные вещи для обмена с автохтонным населением, или это были беглые казаки, уходившие от фискальной погони с конфискатом; 4) двигались ли члены экспедиции морем, огибая Таймыр с запада, из Енисейской губы, либо двигались они с востока из устья Лены, или шли сушей со стороны Хатанги или Мангазеи. Сегодня красноярские археологи обнаружили на севере Таймыра поселенческий комплекс с каркасно-земляными постройками и ритуально-погребальный комплекс VII-VIII века, а также серебрённые изделия XII века, которые принадлежали легендарному народу сихиртя[2]. Летом 2021 года путешественница Марина Галкина пересекла Таймыр с юга, от Хатанги, добравших в автономном режиме до мыса Челюскин[3] (см.: рис. 2).

Рис. 2. Маршрут путешествия М. Галкиной. Фото из открытых источников Интернет

Fig. 2. M. Galkina's travel route. Photos from open sources Internet

Поэтому сегодня версия о том, что следы своего пребывания в заливе Симса и на о. Фаддей Северный могли оставить члены экспедиции XVII века, которые шли из Хатанги по суше по Таймыру с юга на север, не представляется фантастической.

Выдающееся историческое значение открытых советскими гидрографами памятников было высоко оценено советским историческим сообществом. В результате, несмотря на все тяготы послевоенного времени, в 1951 г. свет увидела фундаментальная коллективная монография (Исторический памятник, 1951), в которой были представлены аналитические статьи специалистов разного профиля по каждой из девяти функциональных групп артефактов, составивших «Таймырскую находку». Ко второй половине − концу ХХ века в российской исторической науке сложились два подхода к интерпретации «Таймырской находки»: первый − прогрессистский, мотивированный идеями социального оптимизма послевоенного советского общества, а чуть позднее, в 1960-1970 гг., второй – конструктивно-скептический, с установкой на источниковедческий и фактологический взгляд на археологические артефакты, составившие «Таймырскую находку». Несмотря на пока еще многие неразрешенные вопросы, изучение артефактов «Таймырской находки», как на месте их обнаружения, так и в фондах музеев, позволило установить следующее: 1) большая часть предметов была оставлена именно членами русской полярной экспедиции XVII века; 2) дата экспедиции, установленная по составу «денежной казны» − 1617 год; 3) «Таймырская находка» уникальна своим количественным составом и разнообразием номенклатуры входящих в нее предметов, дающим представление о направлениях торговых контактов членов экспедиции, а также об особенностях «картины мира» членов этой экспедиции.

Подводя итог, заметим, что Семинар 6 декабря оказался весьма плодотворным научным событием в силу того, что его участники коснулись в своих выступлениях важных сторон личности великого норвежского полярного исследователя, символа самой Норвегии − Ф. Нансена. Они обратили внимание научной общественности на самые актуальные темы изучения этой исторической фигуры.

Во-первых, на причастность Ф. Нансена к очень важным этапам освоения Арктики и побережья Северного Ледовитого океана в эпоху Нового и Новейшего времени, которое прошло три крупные стадии: 1) ресурсно-промышленную, государственно-политическую (одним из свидетельств тому является исторический памятник, оставленный русской полярной экспедицией на о. Фаддей Северный и на берегу залива Симса); 2) научную (русские (Великая Северная экспедиция), голландские (В. Баренц), шведские (А.Э. Норденшельд), норвежские (Ф. Нансен) научные полярные экспедиции); 3) индустриальную (Северный морской путь, полезные ископаемые). Ф. Нансен был причастен как к научному (Ус, 2005), так и политическому этапам освоения Арктики. Его книга о путешествии в Гренландии (На лыжах, 1897) была включена в «Литературный канон Норвегии».

Во-вторых, будучи профессиональным полярным исследователем, Ф. Нансен, как никто другой, понимал, насколько важна взаимопомощь, материальная и духовная поддержка людей, которые поставлены в условия жесткой борьбы за выживание, будь то полярная пустыня или страшный голод в России в начале 1921 г. Иначе трудно объяснить самоотверженную филантропическую работу Ф. Нансена по спасению голодающих Поволжья (Бондаренко, Васильева, 2003: 100-103) и беженцев в Армении (Русские беженцы, 2001). 30 сентября 1921 г. на заседании Лиги Наций Ф. Нансен выступил с речью, в которой просил правительства стран Европы помочь голодающим: «… покажем русскому народу, что есть еще человеческие сердца в Европе <…> найдется ли здесь среди нашего собрания хоть один человек, который посмеет сказать, что он скорее готов допустить гибель 20 млн человек от голодной смерти, нежели оказать помощь Советскому правительству?» (Нансен-Хейр, 1971: 32-35). Именно из чувства сострадания к людям, оказавшимся в крайне затруднительном положении на чужбине без работы, жилья и средств к существованию, он встречался с А.М. Горьким в 1920 г. на первом заседании Петроградского Совета, находясь на посту верховного комиссара Лиги наций по делам репатриации военнопленных. В 1922 г. Ф. Нансен, будучи комиссаром по делам беженцев при Лиге Наций, разработал нансеновский паспорт. Этот международный документ выдавался Лигой Наций беженцам без гражданства, в частности, русским эмигрантам. В 1942 г. паспорт признали 52 государства.

В-третьих − это непосредственная включенность Ф. Нансена в великую эпопею прокладки европейскими и русскими полярными мореплавателями Северного морского пути, в которую еще с XI века внесли свой вклад новгородцы, осуществлявшие попытки выхода на побережье Студёного моря, а в XVI-XVIII веках осваивавшие побережье и острова Северного Ледовитого океана. Пути полярных мореходов, которые оставили следы своего пребывания на Шпицбергене, Новой Земле, островах Бегичева, Фаддее Северном и о. Котельном, так же как и путь экспедиций Ф. Нансена, проходил вокруг полуострова Таймыр. Ф. Нансен проявил себя как чрезвычайно разносторонний исследователь (см.: (Хегге, 2006)), который, совершая плавания по Ледовитому океану, собирал самую разнородную информацию, внося вклад в такие научные дисциплины, как этнография, медицина, анатомия, неврология, геология, гляциология, океанография, политология, история и искусствознание.