Особого рода проблема сосуществования техносферы с естественным человеком и обществом имеет масштаб современной цивилизации. Образуется огромное количество философских вопросов о сущности глобальной модернизации, приводящей к формализации, алгоритмизации и иным последствиям для ценностей, целей и мышления, а также для всего человеческого сознания в целом (Бостром, 2016: 28). Как отмечает Н. Бостром, в экосистему «человеческого» вклиниваются определенные цифровые процессы, которые и составляют техносферу. В итоге синтезировалось то, что мы называем «искусственным интеллектом» (Бостром, 2016: 64), где совокупность устройств и программ составляют и обеспечивают жизнедеятельность общества в этой среде, создаваемой комплексом модулей и технических установок.

Глобализм в этом случае привел к тотальной зависимости и невозможности существования современного общества вне технических систем (Печчеи, 1980: 45). При таком, более чем «современном» положении дел выходит, что незначительное или существенное ограничение, или вовсе полное прекращение функционирования техносферы по каким бы то ни было причинам, могут привести к планетарному краху, масштабной технологической катастрофе. Но та самая «катастрофа» уже случилась в ином смысле. Все производные техносферы перестали носить инструментальный характер. Окружающий мир и взгляды на него современного общества трансформировались. Сам вопрос об экзистенции человека видоизменен под воздействием понятия «искусственности» и совмещением его с присущим по природе своей лишь человеку интеллектом (Кутырев, 1994: 117).

Анализируя саму концептуализацию искусственного интеллекта с огромным количеством подходов и методов ее реализации и развития, можно прийти к мысли, что «в неживую цифру пытаются влить оживляющую кровь», то есть наделить искусственно созданные алгоритмы исключительными свойствами человека, а самого человека, соответственно, «умертвить», машинизировать, предельно и избыточно рационализировать и алгоритмизировать его сознание. В так понимаемой тенденции и перспективе явно усматривается «демонизм» искусственного интеллекта и техносферы в целом (Ясперс, 1991: 31).

К. Ясперс посвятил проблеме техники целый ряд работ. В них отмечено среди прочего, что всевозможные комплексы технических устройств, созданные человеком, позволяют, что называется, раздвинуть границы сознания. Многие элементы в том числе и человеческого бытия становятся доступны для познания и осмысления. Благодаря техносфере мы можем преодолеть некоторые границы органов чувств, прикоснуться к аспектам, которые, казалось бы, далеки от природного человеческого мироощущения. То есть при таком подходе компоненты техносферы используются в целях постижения окружающего мира, а также для особого взаимодействия с человеческим разумом, а не для отождествления с ним и последующей его замены. Ни о каком создании «искусственной среды обитания» человека, где все подчинено четко заданным рационально-техническим формам, речи не идет. Однако именно Ясперсом был отмечены проявления так называемого «демонизма» этой сферы, о котором сказано выше.

Ясперс, по-видимому, имеет в виду определенную опасность неуправляемости. Техносфера сламывает, ингибирует процессы человеческого существования. В этом отношении сама сущность человека не будет иметь смысла; вопрос о жизни и смерти обесценивается, мышление человека затачивается лишь на функционирование в состоянии механизма, ведь непосредственно проникновенная сущность характера техники не понята и не осмыслена, как об этом писал уже М. Хайдеггер (Хайдеггер, 1993: 57-66). Искусственный интеллект ныне имеет потенциал выйти из-под управления человеком. Соответственно, человек так или иначе создал силу, способную перехватить инициативу контроля и подвергнуть этому уже своего создателя. Осуществляя параллельное движение с сознанием человека, «техническая синтетика» способна «прервать» жизненные процессы первого, превратив мысль в подобие механизма, избавленного от тяжести духовности, действующего из принципа рационализма.

На этом исследование данной проблемы не заканчивается. Даже то, что было представлено выше, при всей, казалось бы, исчерпываемости, финальной точкой не является, поскольку ядро этой поистине цивилизационной производной многогранно. Имеет место точка зрения, согласно которой мистерия техники, потаенность этой антропогенной пучины, на самом деле куда более глубинны и не заключаются сугубо в «техническом» (Пилявский, 2020). М. Хайдеггер говорил, что «техническая установка», по своей сути, не что иное, как определенный вид, способ, который нацелен на «экзентерацию» потаенных энергетических недр, то есть произведение, извлечение, изобличение всего действительного из сокрытого природного сознания. Именно это породило техносферу, ее суть не в элементах механизации, а в сгенирированном методе явления тайн бытия, приближения к формам истинности. Это определено у Хайдеггера как «постав», который при искаженном его восприятии может тлетворно сказаться на мышлении и самой сути человека (Михайлов, 1999: 157). Техносфера в таком понимании будет «являть» истинность существования лишь в производственных смыслах, и в этом случае произойдет подмена искусства на искусственность.

Существует огромное количество всевозможных точек зрения и оценок внедрения искусственного интеллекта, иных звеньев, составляющих техносферу[1]. Во множестве из них отмечаются и положительные стороны. Безусловно, совершенствование мира в различных его проявлениях воплощается посредством научно-технического прогресса. Сферы жизни общества получают всевозможные «подпитки», их рамки раздвигаются, проводятся новые исследования, которые также используются и для модернизации самой техносферы.

Самой главной задачей для человеческого общества и индивида в цивилизационном потоке является преодоление прогрессирующей неполноценности мышления на фоне такого же прогресса технических устройств. Необходимо четко понимать и осмыслять стороны техносферы, не допускать ее бесконтрольного «рокота» – и «хрипоты» при этом гуманистических идеалов и философской рефлексии (см.: (Бердяев, 1989)). Иначе вытекающий из этого глобализм интеграции превратит человека и его существование в бесформенную оболочку, его экзистенция рассеется.