Введение

Систематические исследования по дореволюционной истории Белгородского учительского института отсутствовали до самого последнего времени. Известно несколько работ [29; 16; 4; 6; 27], в которых представлены неполные и фрагментарные сведения о директорах и преподавателях БУИ. В целях систематического изучения процесса становления и развития института мы опираемся на официальные издания Министерства народного просвещения и учебных округов, включающие журнал Министерства народного просвещения (ЖМНП), «Списки чиновников и преподавателей по учебным округам» (позднее «Списки лиц, служащих по ведомству Министерства народного просвещения») и «Циркуляры по учебным округам» (нас интересуют Виленский и Харьковский учебный округа).

Относительно недавно стало возможным изучать ЖМНП дистанционно, так как большинство его выпусков (частей) 1834–1907 гг. были выставлены в сети Интернет^[1]. Циркуляры по Виленскому и Харьковскому учебным округам мы изучили в отделе редкой книги Центральной научной библиотеки Харьковского национального университета (ЦНБ ХНУ) имени В.Н. Каразина и в отделе «Украиника» Харьковской государственной научной библиотеки (ХГНБ) имени В.Г. Короленко.

Тщательный просмотр выпусков ЖМНП и Циркуляров по Харьковскому учебному округу позволил составить хронологию назначений и увольнений директоров БУИ (табл. 1).

Таблица 1. Хронология назначений и увольнений директоров Белгородского учительского института

Table 1. Chronology of the appointments and dismissals of Belgorod Teachers' Institute Directors

В этой хронологии имеются пробелы. Отсутствуют приказы о назначении первым директором БУИ П.Е. Рощина (1876 г.), о переводе пятого директора БУИ А.К. Димитриу во вновь созданный Воронежский учительский институт (1913 г.) и о назначении директором БУИ П.А. Дьяконова (1913 г.), проработавшего в этой должности до 1920 г. (согласно старой хронике Белгородского госуниверситета [см.: 29; 16]). Важно подчеркнуть, что все выпуски ЖМНП за 1876-77 гг. на сайте электронной библиотеки Руниверс имеются, но приказа о назначении П.Е. Рощина директором БУИ в них нет.

Отметим, что согласно старой хронологии, составленной историками Белгородского госуниверситета, были известны следующие дореволюционные директора БУИ: Рощин П.Е., Ларионов Д.Н., Димитриу А.К., Дьяконов П.А. Таким образом, нам удалось добавить к ним Комарова А.Ф. и Пактовского Ф.Е. (табл. 1).

С помощью вышеуказанных официальных изданий и глубокого интернет-поиска мы собрали и проанализировали всю доступную на сегодня информацию о творческой деятельности четырех дореволюционных директоров БУИ и представили ее в виде четырех очерков. К сожалению, отсутствие достаточно полных сведений о двух дореволюционных директорах БУИ Д.Н. Ларионове и П.А. Дьяконове не позволило нам написать очерки о них.

Павел Емельянович Рощин (1833?–1903)

О первом директоре Белгородского учительского института Павле Емельяновиче Рощине до последнего времени было мало что известно. Скудные сведения о нем опирались на статью «Об открытии учительского института в Белгороде», опубликованную в «Журнале Министерства народного просвещения» за 1877 год [28]. Но в ней П.Е. Рощин упомянут без имени и отчества, в связи с произнесением им речи на торжественном акте по поводу открытия института. В статье были отмечены его заслуги в обустройстве института, а также написано: «Уроки русского языка с церковно-славянским впредь до приискания особого учителя, приняты директором на себя, а относительно учителя рисования и черчения он вышел в сношение с правлением Императорской академии художеств». Это и все сведения о нем, которые были известны историкам и краеведам Белгорода до последнего времени. Прорыв в знаниях произошел в 2013 году, когда стали известны подробности участия П.Е. Рощина в судьбе академика живописи Юлия Феддерса (1838–1909) [32]^[3], который в течение десяти (1876–1886) лет работал в Белгородском учительском институте. Мы узнали, что Павел Емельянович Рощин служил в должности окружного инспектора Виленского учебного округа, после чего мы обратились к Циркулярам этого учебного округа, которые хранятся в отделе редкой книги ЦНБ ХНУ им. В.Н. Каразина. В наиболее раннем из таких Циркуляров мы обнаружили сведения о том, что Павел Рощин, учитель русской словесности Виленского раввинского училища, распоряжением попечителя Виленского учебного округа И.П. Корнилова назначен был с 1 апреля 1867 г. на должность правителя канцелярии попечителя^[4]. В еще одном Циркуляре за 1872 г. мы увидели сообщение «О назначении Рощина директором училищ Могилевской губернии», в котором говорится: «Вследствие представления г. попечителя Виленского учебного округа, от 8 истекшего апреля за № 2422, г. министр народного просвещения уведомил его, что он согласен на назначение инспектора народных училищ Гродненской губернии Рощина директором народных училищ Могилевской губернии и что об этом назначении, с сего числа, будет внесено в приказ по Министерству народного просвещения»^[5]. В этом же году по Министерству народного просвещения от 17 июля вышло распоряжение (№ 7553) о производстве г. Рощина в чин надворного советника, в котором написано: «Государь Император, по всеподданнейшему докладу г. управляющего Министерством народного просвещения, Всемилостивейше соизволил в 10 день июля с.г. на производство директора народных училищ Могилевской губернии, провинциального секретаря Павла Рощина, в надворные советники, со старшинством с 4-го июля 1872 года. О таковом Высочайшем повелении сообщено г. управляющим Министерством народного просвещения г. управляющему Виленским учебным округом от 16 июля с.г. за № 7533»^[6].

В декабрьском Циркуляре за 1872 год был опубликован «Отчет Рощина по обозрению педагогического отдела Московской политехнической выставки 1872 г.» на 24 страницах, который был подписан им как директором Могилевских народных училищ 29 ноября за № 3194^[7]. В этом же номере Циркуляра было опубликовано его донесение от 4 ноября 1872 г. за № 2890 о теоретической и практической подготовке кандидатов в народные учителя при Могилевской дирекции^[8]. В февральском номере Циркуляра за 1873 г. было опубликовано пять циркулярных предложений Рощина^[9], а в мартовском номере за этот же год – циркулярное предложение учительницам женских смен^[10]. В майском номере Циркуляра за 1873 год опубликовано пять циркулярных предложений Рощина учителям народных училищ Могилевской губернии^[11], а в декабрьском номере – его же донесение (от 9 ноября за № 4502) о теоретической и практической подготовке кандидатов в народные учителя во временной учительской школе при Могилевской дирекции народных училищ^[12]. Общий объем циркулярных предложений и донесений Рощина за 1872-1873 гг. составил около 37 страниц печатного текста, по ним вполне можно судить об интеллектуальном уровне и стиле письменного изложения мыслей автора.

В Циркулярах за 1874 год сведения о П.Е. Рощине отсутствовали.

В апрельском Циркуляре за 1875 г. можно прочитать, что «Ученый комитет Министерства народного просвещения, рассмотрел составленную П. Рощиным книгу под заглавием: “Очерк главнейших практических положений педагогики, дидактики и методики, применяемый к учебным предметам начального обучения”, 2-е издание 1873 г. и определением своим, утвержденным г. товарищем Министра, постановил, что книга эта может служить руководством для женских гимназий и учительских семинарий»^[13].

В сентябрьско-октябрьском Циркуляре за 1875 г. был опубликован «Отчет о заграничной командировке окружного инспектора Виленского учебного округа Рощина» на 74 страницах^[14]. Цель его полуторамесячной командировки, начавшейся 8 августа 1875 г., состояла в изучении работы немецких, особенно саксонских, учительских семинарий. Отчет отличается содержательным анализом и обилием фактических сведений, представленных в виде таблиц. Таким образом, можно заключить, что общий объем опубликованных П.Е. Рощиным в Циркулярах по Виленскому учебному округу отчетов и предложений за 1872,1873 и 1875 гг. составил 126 страниц.

В Циркулярах за 1873–1875 гг. отсутствует приказ о переводе П.Е. Рощина с должности директора народных училищ Могилевской губернии на должность окружного инспектора Виленского учебного округа.

Из-за неполноты Циркуляров по Виленскому и Харьковскому учебным округам за 1876 год нам не удалось обнаружить и приказа о назначении П.Е. Рощина на должность директора БУИ. Однако нашлись приказ о присвоении ему с 4 июля 1876 г. чина коллежского советника за выслугу лет (предыдущий чин – надворный советник)^[15] и приказ об увольнении директора БУИ, коллежского советника Рощина, «согласно прошению, с дозволением носить в отставке мундирный полукафтан, последней должности присвоенный»^[16]. Это косвенно подтверждается библиографическим описанием 6-го издания его главного педагогического труда, опубликованного в 1884 г., в котором сказано, что автор – бывший директор Белгородского учительского института^[17].

В октябрьском Циркуляре по Харьковскому учебному округу за 1903 г. опубликован приказ по Министерству народного просвещения (№ 24864 от 15 августа 1903 г.): «Вдове умершего в отставке, с пенсиею, бывшего директора Белгородского учительского института, коллежского советника Рощина, Евдокии Рощиной, за 25-летнюю службу мужа, на основании св. зак. т. III уст. о пенсиях и единовременных пособиях (изд. 1896 г.) ст. 99, 104, 198, 345 и 348 назначается половина оклада пенсии (800 р.), производившейся покойному Рощину в отставке – по 400 р. в год, со дня смерти Рощина – 26 февраля 1903 г.»^[18].

В статье «Энциклопедического словаря Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона» о газете «Виленский вестник» указано, что редактором-издателем этого старейшего литовского издания с 1866 г. стал В. Забелин, а П.Е. Рощин и М. де-Пуле – соредакторами; при этом с 1868 по 1870 год газету редактировал П.Е. Рощин [7]. Поскольку известно, что в Северо-Западном крае империи в 60-е годы XIX века (после польского восстания 1863 г.) велась борьба с полонизмом и папизмом, можно предположить, что П.Е. Рощин был среди тысяч квалифицированных специалистов из внутренних губерний России, мобилизованных осуществлять программу виленского генерал-губернатора М.Н. Муравьева по русификации [см.: 18].

Обратимся к результатам нашего интернет-поиска, тестируя полную фамилию Рощина в четырех возможных ее транскрипциях с помощью расширенного поиска в Google Books и Google.

С помощью поиска в Google Books мы обнаружили интересную выдержку из статьи известного в свое время публициста Саула Моисеевича Гинсбурга, опубликованной в «Еврейском вестнике» за 1928 год. Эта выдержка в статусе «snippet» была приведена с неполным библиографическим описанием, поэтому мы не смогли корректно сослаться на эту статью в списке литературы. Приведем эту выдержку дословно: «1-го ноября Рощин перестал быть редактором Вестника. Падение Батюшкова так ошеломило его, что он в тот-же день бросил редакцию и удрал в Гродно на должность инспектора народных…». Очевидно, что вместо многоточия следует читать «училищ». В примечании к этой выдержке написано, что под Вестником подразумевается Виленский вестник. Понятно также, что 1 ноября относится к 1869 году, когда П.Н. Батюшков был снят с должности попечителя Виленского учебного округа. Также отметим, что он был младшим братом поэта К.Н. Батюшкова [14]. В работе даются следующие подробности взаимоотношений П.Е. Рощина с П.Н. Батюшковым: «В 1869 г., под фелурой попечителя Виленского учебного округа П.Н. Батюшкова, русский язык стал внедряться в дополнительное богослужение. <…> В письме, посланном из Петербурга совсем незадолго до смещения с должности в октябре 1869 г., Батюшков спрашивал редактора “Виленского вестника” П.Е. Рощина, получил ли тот текст кантычек от переводчика Исаченко, и сообщал радостную новость: “Мне обещал один из наших даровитых поэтов пересмотреть, где будет это нужно, переправить переложение на русский язык” (Копия письма П.Н. Батюшкова П.Е. Рощину от 12 октября 1869 г., перлюстрированного для А.Л. Потапова // LVTA. F.378. Ap.219. B675. L.145–145 ap.). Перевод был неудовлетворительный. Гезен тогда же известил Каткова о том, что Майков, увы, не берется сам лично переводить польские гимны, но (как он обещал Каткову) согласен проверить присланную из Вильны рукопись».

Имеется достаточно большой пласт научных работ, которые цитируют труд П.Е. Рощина «Очерк главнейших практических положений педагогики, дидактики и методики, применяемой к учебным предметам начального образования» в московском издании 1881 г. На это издание ссылается, в частности, О.Ю. Колпачева в своей диссертации [17]. Т.М. Аминов упоминает, что в качестве учебников в Уфимском учительском институте, который был открыт в 1909 г., использовались, среди прочих, учебники по педагогике Рощина [см. 3]. Е.А. Аксентьева пишет, со ссылкой на работу А.А. Пашкова [33], что педагогика в Мариинских гимназиях, открытых в 1862 г., велась 1-2 раза в неделю в седьмом классе по учебнику Рощина [см. 2]. Из последних двух работ можно сделать вывод, что в Зауралье в конце XIX – начале XX в. в мужских и женских гимназиях педагогику и дидактику читали по учебнику Рощина. В работе М.А. Гончарова [11] дано обозрение самых популярных и известных пособий и учебников по истории и теории педагогики, опубликованных в 70-х–80-х гг. XIX в. Автор делает обзор четырех учебных книг^[19] и больше всего места в нем уделяет книге Рощина, хотя делает вывод, не очень лестный для нее: «Учебник П.Е. Рощина удовлетворял установкам официальной педагогики с ее утилитарным взглядом на задачи воспитания и обучения и был рекомендован Ученым Комитетом Министерства народного просвещения (МНП) в качестве руководства для женских гимназий и учительских семинарий, но не соответствовал современному уровню развития педагогики» [11, с. 64]. В то же время мы полагаем, что если П.Е. Рощин и не дотягивал до передовых взглядов и идей К.Д. Ушинского, Н.И. Пирогова, Н.А. Добролюбова, Д.И. Писарева, В.Г. Белинского, Л.Н. Толстого, А.С. Хомякова, С.А. Рачинского и др., которые в эпоху неолиберальных реформ постсоветского образования во многом утеряны, то его выводы и рекомендации очень здравы и актуальны в наше время. Вот только некоторые выдержки, которые приводит М.А. Гончаров в отношении книги П.Е. Рощина: «П.Е. Рощин с позиций установок МНП России показал, что целью воспитания и обучения следует считать достижение возможного человеческого совершенства, а средством для обретения этой цели – гармоническое развитие природных сил и духовных способностей. Воспитание он рассматривал как намеренное действие взрослых на малолетних с целью развития физических, умственных и нравственных сил» [11, с. 63]. Далее М.А. Гончаров отмечает, что по П.Е. Рощину, физическое и духовное в человеке связаны между собой и взаимодействуют, а следовательно, воспитание должно быть как физическим (воспитание тела), так и духовным (развитие умственных и чувственных душевных способностей, а в их числе и нравственно-религиозных и эстетических). Отсюда П.Е. Рощин делал вывод, что наиболее жизнеспособным является человек всесторонне развитый, и это чрезвычайно значимо в практической деятельности людей. Далее речь идет о пользе гимнастики, постепенном раскрытии мыслительных способностей ребенка, пассивном и активном внимании (активное внимание побуждает к самостоятельной деятельности), о вреде слепого повиновения, о нравственном воспитании как развитии «чувственных сил души», о наградах и наказаниях, которые не могут заглушить в душе нравственные мотивы поступков, о необходимости приспособления подачи учебного материала к условиям и законам развития детской личности, о принципе наглядности в обучении. В принципе, специалисты по истории российской педагогики могли бы сказать, насколько взгляды П.Е. Рощина на процесс преподавания в начальной школе были в то время новы и признаны. И в заключение, на злобу дня, приведем выдержку из главы «Дидактика» книги П.Е. Рощина, которую цитирует М.А. Гончаров: «П.Е. Рощин определил задачу начального обучения, состоящую в сообщении учащимся знаний, умений и навыков, с помощью которых облегчается дальнейшее самообразование человека» [11, с. 64]. То есть то, чем сейчас озабочены преподаватели, было широко известно и в XIX в. Об остальных книгах М.А. Гончаров высказывается еще более категорично, отмечая, что авторы многих учебников по педагогике не развивали педагогику, а выступали простыми подражателями педагогических идей 60-х годов XIX в., нередко искажая и утрируя их [см. 11, с. 67]. Но это точно, на наш взгляд, не относится к книге П.Е. Рощина.

Таким образом, можно заключить, что П.Е. Рощин возглавил вновь созданный Белгородский учительский институт уже известным по его работе в Виленском учебном округе педагогом, редактором и чиновником. Поэтому можно предположить, что за более чем двухлетний период работы в должности директора БУИ он поставил на высокий уровень управленческий и учебный процесс в нем, выйдя в отставку с этой должности. Поскольку основная книга П.Е. Рощина вышла шестью изданиями до 1884 г. включительно, охватывая период его работы в БУИ, отсюда следует, что он работал над усовершенствованием своего главного труда во время директорства в этом институте и, естественно, внедрял в учебный процесс БУИ основные его положения. Как мы показали выше, учебник П.Е. Рощина использовался при изучении курса педагогики и дидактики в женских гимназиях, учительских семинариях и институтах России, по крайней мере, до революции 1917 г. Учитывая, что второе издание его учебника вышло в 1873 г., можно заключить, что он использовался на ниве российского образования около полувека. Это подтверждает совсем недавно выясненные нами факты, что первое издание книги П.Е. Рощина вышло в 1871 г., а двенадцатое – в 1907 г.

Приблизительный год рождения П.Е. Рощина можно реконструировать следующим образом. В Циркуляре 1903 г. по Харьковскому учебному округу^[20] отмечалась его 25-летняя служба, и из этого же Циркуляра мы знаем, что он вышел в отставку в 1878 г. Следовательно, он поступил на службу в 1878 – 25 = 1853 г. Предполагая, что он окончил университет в 20 лет, получим приблизительный год рождения П.Е. Рощина – 1833 г.

П.Е. Рощина на посту директора БУИ сменил Д.Н. Ларионов, впоследствии действительный статский советник. Он проработал в этом институте с 28 октября 1878 по 13 мая 1902 г. (см. табл. 1), однако какие-либо сведения о содержании его деятельности на поприще образования отсутствуют. Мы обнаружили только в Большом русском альбоме «Вся Россия в лицах и биографиях из семейных архивов» (www.rusalbom.ru) фотопортрет Дмитрия Николаевича Ларионова из частного собрания С.Е. Володарского (Харьков), сделанный в 1898 г. в Белгороде профессиональным фотографом Константином Андреевичем Скорупским, и «Высочайший приказ по гражданскому ведомству» (от 13 мая 1902 г., № 37), который сообщает об увольнении от службы директора БУИ д.с.с. Ларионова, согласно прошению, с мундиром, занимаемой им должности присвоенным^[21]. Отметим, что в ЖМНП этот приказ отмечен под номером 38 (см. табл. 1). Отсутствие каких-либо биографических сведений о нем не позволяет написать очерк о его профессиональной деятельности. Д.Н. Ларионова на посту директора БУИ сменил крупный деятель народного образования и культуры России и Украины Комаров А.Ф.

Александр Федорович Комаров (1842–1918)

Изучая историю организации БУИ, мы опирались, прежде всего, на опубликованный в Журнале Министерства народного просвещения (ЖМНП) в 1877 г. документ «Об открытии учительского института в Белгороде» [28]. Здесь отмечено, что для преподавания естественных наук и физики в этот институт был прислан из Харькова г. Комаров, кандидат Императорского Харьковского университета (ИХУ). Обратившись к спискам студентов и вольнослушателей этого университета, доступным сейчас в электронном архиве ХНУ имени В.Н. Каразина (коллекция «Alma Mater»), выбрав выпускников с фамилией Комаров за 60-70-ые годы XIX в., мы обнаружили Александра Комарова, студента 4 курса отделения естественных наук физико-математического факультета в 1868-69 учебном году. Кроме того, выяснилось, что он получал Педагогическую стипендию Министерства народного просвещения, имел социальный статус «из купцов», в родительском доме получил первоначальное воспитание, а в ИХУ поступил 8 сентября 1865 г.

Изучив все «Списки лиц, служащих по ведомству Министерства народного просвещения» (или по учебным округам), хранящиеся в библиотеках ХГНБ им. В.Г. Короленко и ЦНБ ХНУ им. В.Н. Каразина, мы нашли сведения об А. Комарове только в одном таком издании за 1904 год^[22]. В нем представлена информация о том, что Александр Федорович Комаров родился в 1854 г.; что он православного вероисповедания, из купцов, женат, имеет двух дочерей 1870 и 1876 годов рождения и что проживает в казенной квартире. О карьере сообщается, что А.Ф. Комаров окончил Императорский Харьковский университет, имеет чин действительного статского советника и занимает должность директора Белгородского учительского института (должность соответствует V классу), в службе и ведомстве находится с 1870 г., в чине д.с.с. состоит с 1 января 1902 г., в должности директора БУИ с 1 июля 1902 г. Сообщается о наградах: ордена Святой Анны 2-й степени, Святого Станислава 2-й степени и медаль «В память царствования императора Александра III»; последняя награда получена 1 января 1902 г. Указаны также размер жалования – 1200 р., столовых – 800 р. и пенсии – 1080 р.; всего 3080 р.

Также нами обнаружен «Высочайший приказ по гражданскому ведомству» № 56 от 1 июля 1902 г., опубликованный в Циркуляре по Харьковскому учебному округу в августе 1902 г., где сказано, что директор народных училищ Воронежской губернии, д.с.с. Комаров, согласно прошению, назначен директором БУИ^[23] (см. табл. 1).

Сравнив сведения о студенте А. Комарове, упоминание в ЖМНП за 1877 г. об учителе естественных наук и физики БУИ г. Комарове и приказ о назначении д.с.с. Комарова директором БУИ, мы увидели, что директор БУИ А.Ф. Комаров, преподаватель БУИ г. Комаров и студент ИХУ А. Комаров – одна и та же личность.

Мы обратили внимание на ранний возраст поступления А.Ф. Комарова в Императорский Харьковский университет (11 лет) и начало его трудовой деятельности в качестве преподавателя (16 лет), что указывает на ошибку в документе относительно даты рождения.

Из вышесказанного вытекает существенная правка хронологии директоров Белгородского учительского института, так как в ней А.Ф. Комаров отсутствует. Долгое время считалось, что Дмитрия Николаевича Ларионова (1878-1906 гг.) на месте директора БУИ в 1906 г. сменил Алексей Константинович Димитриу [4; 6; 16; 27; 29], но полученные нами сведения позволяют утверждать, что в 1902 г. директором БУИ стал Александр Федорович Комаров.

Зададимся вопросом о творческом наследии А.Ф. Комарова. Поиск с помощью Google показал, что главная написанная им книга – это многократно переизданная «Народная школа. Руководство для учащих в начальных училищах», впервые опубликованная в Воронеже в 1885 году. А.Ф. Комаров в этом издании указан инспектором народных училищ Воронежской губернии.

Через Google Books нами была обнаружена следующая выдержка из ЖМНП: «…книга – о народных училищах. Составил А.Ф. Комаров, директор Белгородского учительского института. Изд. 8-е. М. 1904, стр. 108+11, ц. 40 коп. Книжка расходится довольно бойко: 1-е изд. ее появилось в 1889 г., а в 1904 г. понадобилось уже 8-е издание. Такой успех нельзя объяснить одним служебным положением автора, который был…»[24].

Ссылки в Сети на 3-е (1899), 4-е (1906) и 5-е (1914)^[25] издания московского книгоиздательства К.И. Тихомирова свидетельствуют о том, что в Москве книгу печатали два разных издательства. Кроме воронежского и двух московских изданий этой книги, существовало и Петербургское издание 1906 г.^[26]. Отметим, что экземпляр 2-го издания К.И. Тихомирова (1895 г.) хранится в Харьковской государственной научной библиотеке имени В.Г. Короленко. Следует также заметить, что многими современными авторами при цитировании этой книги допускается смысловая ошибка в названии: «Руководство для учащихся в начальных училищах».

Google Books позволяет увидеть, что книга А.Ф. Комарова была известна и за границами России: три ссылки на этот труд присутствуют в коллекции редких книг по истории и культуре России XIX – начала XX века на микрофишах библиотеки Хельсинского университета (на стр. 18, 25 и 37)^[27].

Большинство ссылок современных российских авторов на книгу А.Ф. Комарова приводятся в контексте тематики религиозного воспитания и исследований истории дореволюционной начальной, в том числе церковно-приходской, школы. В этом смысле, например, С.П. Синельников приводит суждение А.Ф. Комарова: «Главнейшими качествами, которыми должен обладать учитель вообще и законоучитель в частности, есть религиозность, честность, любовь к делу и детям, терпение, твердость воли и настойчивость, самообладание, бдительность, аккуратность, справедливость» [36, с. 261; см. также 35]. Эти же вопросы, со ссылками на вышеуказанный труд А.Ф. Комарова, рассматриваются в диссертациях Р.В. Ященко [41], Р.Г. Прокопенко [34], А.В. Суворова [37].

В то же время отечественные исследователи творчества А.Ф. Комарова не уделили внимания тем главам «Народной школы», в которых речь идет о методических и дидактических сторонах преподавания в начальной школе математики. На наш взгляд, это очень поучительные главы. Как мы выяснили, этим вопросам было посвящено множество специальных учебных пособий, опубликованных А.Ф. Комаровым, которые были идентифицированы с помощью Google и Google Books. Например, в 1895 и 1899 гг. в Воронеже опубликован «Арифметический задачник: для начальных городских и сельских школ» А.Ф. Комарова в двух выпусках^[28]. В Воронеже же в 1889 г. напечатано его пособие «Методическое решение типических арифметических задач в начальных училищах»^[29] (в ЦНБ ХНУ имени В.Н. Каразина хранится экземпляр этого пособия), а в 1893 г. – «Арифметический задачник для начальных городских и сельских училищ»^[30]. В этих учебных пособиях А.Ф. Комаров настоятельно рекомендовал, например, встречать в разное время курса арифметики однородные задачи. О признании методического качества пособий свидетельствует рекомендация Министерством народного просвещения России вышеуказанного воронежского пособия, которое было выпущено 7-м изданием у К.И. Тихомирова (М., 1902), для учительских библиотек низших учебных заведений в январе 1903 г.^[31]. Поиск трудов А.Ф. Комарова через Google Books дает еще упоминание о пособии А.Ф. Комарова «Общепонятная арифметика для самообразования» журналом «Русская школа» за 1908 год.

Прочтение арифметических глав «Народной школы» А.Ф. Комарова, принимая во внимание его многочисленные пособия и задачники по арифметике, не оставляет сомнения в том, что автор их входит в плеяду отечественных педагогов, сформировавшую в дореволюционной России высокий уровень культуры устного счета и оперирования дробями, которую еще не до конца утратило российское образование в процессе неолиберальных реформам и которой уже не встретить в «цивилизованной» западной школе.

Кроме того, мы обнаружили в Циркуляре по Харьковскому учебному округу за август 1903 г., что Министерство народного просвещения рекомендовало еще одну книгу А. Комарова, «Графическая грамотность. Руководство для преподавателей и самообразования. СПб. 1902. стр. 44. Цена 30 коп.», для учительских библиотек низших учебных заведений и для ученических библиотек учительских семинарий, а также бесплатных народных библиотек и читален^[32].

Интересно, что А.Ф. Комаров, будучи выпускником отделения естественных наук физико-математического факультета Императорского Харьковского университета, пробовал писать и научно-популярные тексты о практике растениеводства. Таковы его «Простые рассказы о садоводстве, огородничестве и полеводстве»^[33] – в 1885 г. вышло третье издание тиражом в 1500 экз. и продавалось по цене 45 коп.

Поиск с помощью Google Books показал, что А.Ф. Комаров во втором десятилетии ХХ в. являлся председателем «Общества попечения о нуждающихся учащихся в низших учебных заведениях» в Харькове – информацию об этом содержит Сборник Харьковского историко-филологического общества за 1913 г. (Том 19). Интернет также хранит подборку перепечатанных сообщений харьковских газет «Утро» и «Южный Край» от 28 и 29 апреля 1908 г. по случаю смерти Е.К. Редина, профессора Харьковского Университета. В одном из сообщений мы увидели знакомую фамилию: «29 апреля после заупокойной литургии в университетской церкви состоялось погребение профессора историко-филологического факультета Е.К. Редина. Заупокойную литургию совершал приват-доцент университета о. Иоанн Филевский. На заупокойной литургии и панихиде присутствовали городской голова А.К. Погорелко, … председатель Общества попечения о нуждающихся учащихся в низших учебных заведениях А.Ф. Комаров…». Из этой выдержки становится ясно, что А.Ф. Комаров в 1908 г. работал и жил в Харькове; при этом Памятная книга Воронежа за этот год содержит сведения, что он являлся действительным членом Губернской ученой архивной комиссии. Можно сделать заключение, что после ухода из Белгородского учительского института в 1905 г. (табл. 1) А.Ф. Комаров был весьма заметно включен в харьковскую и воронежскую общественную жизнь.

В отличие от сведений о профессиональной деятельности А.Ф. Комарова, мы не выявили каких-либо детальных исследований событий его частной жизни. Небольшой свет на нее проливают работы двух воронежских авторов [26; 1]. Так, В.И. Неелов сообщает, между прочим, о том, что в доме Растроповичей по ул. Нееловской Воронежа арендовал квартиру в 1899–1902 гг. Александр Федорович Комаров, известный украинский публицист [26]. (Дом на ул. Пятницкая, 54 (бывшая Нееловская, 3) сохранился до наших дней.)

Воронежская историко-культурная энциклопедии дает в статье следующие биографические сведения: «А.Ф. Комаров (псевдоним О. Степовик) родился в 1842 г. в с. Дмитровка Павлоградского уезда Екатеринославской губернии, умер в 1918 г. Являлся публицистом, педагогом и пропагандистом общеполезных знаний. Окончил естественное отделение физико-математического факультета Харьковского университета. Учительствовал в Ровно. С 1880-х гг. занимался педагогической деятельностью в Воронеже. Инспектор (с 1883 г.), директор (c 1898 по 1902 г.) народных училищ Воронежской губернии. Член ВГСК (Воронежский губернский статистический комитет, прим. автора статьи). С 1902 г. – директор Белгородского учительского института. Автор многих неоднократно переиздававшихся книг о садоводстве, огородничестве, полеводстве и т.п., школьных учебников по арифметике, различных учебных пособий» [21]. Узнав из этой статьи, что А.Ф. Комаров писал под псевдонимом О. Степовик, мы протестировали в Google его псевдоним и украинский вариант фамилии с инициалами (О.Ф. Комаров). В итоге мы получили большой пласт новых его печатных трудов и сведений о нем. Рассмотрим их подробнее.

В украинской Википедии размещена биографическая статья о А.Ф. Комарове, которую дадим в нашем переводе, за исключением названий изданных им трудов: «Александр Федорович Комаров (1842–1918) – украинский публицист. Псевдоним – О. Степовик. Брат Михаила Комарова. Закончил отделение естественных наук физико-математического факультета Харьковского университета, принимал активное участие в деятельности Благотворительного общества по изданию общеполезных и дешевых книг для народа, возглавлял в нем украинскую секцию. Учительствовал в Ровенской гимназии, а потом в Воронеже. Автор книг «Оповідання про комах. Яка од їх користь або шкода в господарстві» (1882), «Лихі потайні хлібоїди і хлібний комарик та шведська муха» (1899), «Про городину» (1899), «Корисні звірятка (кажан, їжак та зінське щеня)» (1899; второе издание вышло 1902 г. и наз.: «Кажан, їжак та кріт. Корисні звірятка»), «Про садовину та ягідні кущі» (1909), «Оповідання про рослин» (1909). Своими трудами основал жанр украинской научно-художественной литературы (на наш взгляд, правильнее написать – научно-популярной литературы). Написал несколько школьных учебников – «Арифметичний, або щотний задачник, ч. 2. Прості дроби та десятичні» (1906), «Арифметика, або Щотниця задля самоосвіти й школи, ч. 1. Цілі числа» (1908) и методических пособий, которые неоднократно переиздавались».

В другой википедической статье мы можем увидеть имя А.Ф. Комарова среди наиболее употребляемых псевдонимов деятелей украинских либерально-демократических партий.

В словарной части третьего тома «Энциклопедии Украиноведения», изданной в 1959 г. в Париже и Нью-Йорке и переведенной на украинский язык в 1994 г. во Львове, даны следующие сведения о А.Ф. Комарове: «Комаров А.Ф. (псевд. О. Степовик), брат Михаила Комарова, автор книг по природоведению и сельскому хозяйству в 1882–1911 гг.»^[34]. В связи с вышесказанным, рассмотрим сначала украиноязычные труды А.Ф. Комарова природоведческого и сельскохозяйственного характера, которые нам удалось найти с помощью детального поиска в Google.

Довольно часто в сети Интернет встречаются ссылки на его труд «Оповiдання про комах: яка од iх користь або шкода в господарстви», изданный в Киеве в 1882 г., объемом в 250 страниц и с 45-ю рисунками^[35]. В переводе на русский язык он называется «Рассказы о насекомых: какая от них польза или вред для хозяйства». Три экземпляра этого произведения хранятся в ЦНБ ХНУ имени В.Н. Каразина. Нами обнаружено львовское^[36] и два санкт-петербургских^[37] издания брошюры «Про городыну» («Об огородничестве»), которая во Львове была издана обществом «Просвiта», а в Санкт-Петербурге «Благотворительным обществом общеполезных и дешевых книг». Отметим также харьковское издание 1909 г. брошюры «Про садовину та ягоднi кущi» («О садовых и ягодных кустарниках»)^[38], а также брошюру «Корысни звирятка: кажан, йижак та зиниське щеня»^[39] (наш неполный перевод – «Полезные звери: летучая мышь, ежик и щенок»).

Высокая оценка задачника А.Ф. Комарова по арифметике ^[40] прозвучала на 15-й Международной научной конференции, посвященной памяти академика Михаила Кравчука (15–17 мая 2014, Киев). В опубликованном докладе В. Гайдея и Т. Ситник «Учебники по математике в коллекции “Педагогическая украиника 1842–1923 гг.”» было отмечено: «Интересным в методическом отношении является учебник А. Комарова (псевдоним О. Степовик, 1842–1918) “Арихметичний або щотний задачник” (Полтава, 1906), который состоит из двух частей: “Задачи на десятки” и “Задачи на сотни”. Перед разделом “Простые задачи на умножение и деление” автор пишет: “Как составляются эти задачи, пусть дети выяснят на пальцах и палочках, а про части целого необходимо предварительно уяснить с помощью хороших примеров. Также предлагается, в начале, пояснить ученикам значения выделенных специальным шрифтом слов, которые встречаются в задачах (неделя, полдесятка, треть и др.). В учебнике даны задачи на повторения и ответы к ним”» [9, с. 66-67]. Мы также обнаружили еще одно полтавское издание (1917 г.) арифметического задачника А.Ф. Комарова на простые и десятичные дроби^[41].

В работе Александра Лысенко отмечается роль А.Ф. Комарова и его соратников в развитии украинского языка и пропаганде украинской книги: «Необходимо отдать должное деятелям украинского движения на Надднепрянщине (Поднепровье – В.М.). В условиях, когда легальная национальная деятельность на Украине была запрещена, они сумели объединить свои усилия и денежные средства для успешной работы петербургского “Благотворительного общества для издания общеполезных и дешевых книг”, которое не только издавало большое количество украинских книг, но и стало настоящей “кузницей кадров” для будущих “Просвiт” на Надднепрянщине. В них, в частности, прошли школу легальной издательской деятельности такие деятели украинского национального движения, как Е. Чикаленко, Б. Гринченко, М. Загирная, М. Комар, О. Степовик, Корольков, Д. Дорошенко и др., что и стало залогом успешного начала деятельности украинских “Просвiт” уже непосредственно на территории Надднепрянщины во время революции 1905–1907 годов» [23]. Отметим, что позиции так называемых “мазепинцев” и концепции “украинства” в целом в то время были очень сильны не только на самой Украине, но и в Петербурге.

В 1911 г. А.Ф. Комаров участвовал в Харькове в театральной постановке комедийного произведения Василия Семеновича Мовы (Лиманского) (1842–1891) под названием «Старое гнездо и молодые птицы»^[42]. Об этом относительно недавно писали Нина Бернадская [5] и В.К. Чумаченко [40]. В первой работе мы можем прочитать: «Однако чтобы поставить на сцене это произведение, его дважды приспосабливают для этого путем значительного сокращения: Г. Хоткевич в 1909 г. во Львове, О. Степовик в 1911 г. в Харькове».

Мы считаем, что многогранная творческая деятельность А.Ф. Комарова, направленная на развитие украинской культуры и просвещения, нуждается в специальном изучении и детальном описании.

Опираясь на изложенное выше, мы можем пока предложить примерную траекторию профессионального передвижения А.Ф. Комарова: Харьков (обучение в ИХУ: 1865–1869); Ровно (работа учителем в гимназии: 1870–1876?); Белгород (учитель в БУИ: 1876–1883?); Воронеж (инспектор и директор народных училищ Воронежской губернии: 1883?–1902); Белгород (директор БУИ: 1902–1905); Харьков (1905-1918?). Будущие историко-архивные исследования должны помочь уточнить эту схему.

Предыдущий наш анализ показал, что А.Ф. Комаров вступил на должность директора БУИ с большим опытом учебно-методической, просветительской, издательской и чиновничьей работы. Прослужил он на этой должности ровно три года (см. табл. 1). Исходя из огромной публикационной продуктивности А.Ф. Комарова можно заключить, что во время своей работы в БУИ он написал, переработал и издал часть своих трудов. Также следует предположить, что он внедрял в учебный процесс БУИ основные положения своего главного труда «Народная школа. Руководство для учащих в начальных училищах», а также арифметический инструментарий из учебных пособий и задачников по арифметике. Более строго это можно вывести из сопоставления времени его работы в БУИ со списком опубликованных им работ. Мы уже знаем, что в 1885 г. он опубликовал в Воронеже два своих больших труда – «Народная школа» и «Простые рассказы о садоводстве, огородничестве и полеводстве». Так как, по нашим оценкам, он проработал в Белгородском учительском институте учителем естественной истории и физики с самого учреждения института (1876 г.) до 1883 г., то следует предположить, что замысел и работа над этими двумя произведениями приходились на время его работы в институте. То же самое касается и его большого произведения о насекомых, опубликованного на украинском языке в Киеве в 1882 г. Очевидно, что любовь к украинскому языку и культуре зародилась во время его воспитания в родительском сельском доме на Украине, а позже усилилась во время его работы в Ровно с момента окончания Харьковского университета и до поступления в БУИ на должность учителя естественной истории и физики. На наш взгляд, вероятность того, что все три выше указанных крупных произведения А.Ф. Комарова, изданных в 1882 и 1885 гг., были написаны во время его работы в Ровно (1870–1876?), очень мала. Но возможно, что замысел и начало работы над ними положены во время его пребывания на Западной Украине.

Как мы выяснили, А.Ф. Комарова на посту директора БУИ в 1905 г. сменил Ф.Е. Пактовский (табл. 1)^[43].

Федор Егорович Пактовский (1856–1922)

Узнав из официальных изданий – ЖМНП (см. табл. 1) и Циркуляра по Харьковскому учебному округу^[44] – фамилию нового директора Белгородского учительского института и протестировав ее в расширенном поиске Google, мы на сайте «Генеалогической базы знаний: персоны, фамилии, хроника» нашли следующие сведения о нем: «Пактовский Федор Егорович (1856-1922) окончил Казанский университет. Действительный статский советник. Преподавал словесность в Саратовской классической гимназии. В период до 1906 г. был директором Моршанской гимназии, директором Белгородского учительского института. С 1906 г. по 1917 г. проживал в Харькове, директор второй Харьковской гимназии. Писал очерки на литературные и исторические темы. Председатель педагогического совета гимназии Черняховской. Проводил работу по эстетическому воспитанию учеников. Занимался с учащимися сценической и театральной работой, писал сценарии и пьесы для детского театра»^[45].

В Электронном каталоге РГБ мы обнаружили пять трудов Ф.Е. Пактовского о творчестве Н.В. Гоголя, В.С. Гаршина и Л.Н. Толстого, А.К. Толстого, А.П. Чехова, В.Г. Короленко^[46], а также критический разбор учебника профессора Казанского университета Е.Ф. Будге по русской грамматике под названием «К вопросу об учебниках по русскому языку для средних учебных заведений»^[47], который включен в «Перечень материалов библиотечного хранения» из 5048 наименований, предназначенный Президентской библиотекой для оцифровки в рамках госзаказа в 2014 году. Вышеуказанные шесть публикаций Ф.Е. Пактовского вышли в Казани (пять) и Моршанске (одна публикация) в период с 1900 по 1905 год. В информационном сопровождении работ 1901-1902 гг. автор представлен преподавателем Казанского реального училища. Как следует из библиографических описаний работ об А.К. Толстом, А.П. Чехове и В.Г. Короленко, они являлись материалами чтений в Обществе любителей русской словесности памяти А.С. Пушкина при Казанском университете.

В биографической статье о Ф.Е. Пактовском, написанной Л.Я. Вороновой для хрестоматии, содержатся некоторые подробности о нем: закончил 1-ю Казанскую гимназию и историко-филологический факультет Императорского Казанского университета (1880-1884); преподавал сначала в классической гимназии в Саратове, затем, в 1899–1902 гг., в Казанском реальном училище; в Харьковский учебный округ переведен в 1902 г. на должность инспектора Моршанского реального училища; в 1906–1916 гг. был директором 2-й Харьковской гимназии [см. 8]. Как видим, в этом довольно подробном описании мест его работы отсутствует упоминание о Белгородском учительском институте. Отметим также, что в статье Л.Я. Вороновой, как и в Электронном каталоге РГБ, дата рождения (1859 г.) отличается от приведенной на сайте Генеалогического форума.

К сожалению, из сети Интернет удалена публикация беседы Дмитрия Губина, харьковского корреспондента, с правнуком Ф.Е. Пактовского Юрием Палкиным, в которой правнук подтверждал многие сведения: о директорстве в Моршанской гимназии и в БУИ, о том, что Пактовский был в числе первых прижизненных исследователей чеховского творчества. Рассказал он и о том, как в конце 1919 г., после ухода белой Добровольческой армии из Харькова, большевики превратили гимназию в обычную среднюю школу, в связи с чем Ф.Е. Патковский перебрался в Феодосию, где тогда функционировал Учительский институт, в котором он стал председателем педагогического совета [см.: 24, с. 38]. Эти же, а также дополнительные, сведения о своем прадеде Ю.И. Палкин приводит в доступной сейчас в Интернете статье «Вторая харьковская гимназия», в которой, в частности, пишет: «Семья Федора Егоровича Пактовского была очень открытой, и ее связывали дружеские отношения с представителями интеллигенции не только в Харькове, но и в других городах России. Они были дружны с семьей Ф.М. Достоевского, с которыми их связывали кумовские отношения; семьями они часто встречались за чашкой чая у самовара в имении Пактовских в Глухове или у Достоевских в Бимери» [31]. Ю.П. Палкин отмечает, что архивы, к которым он обращался, а также печатные издания «Харьковских календарей» говорят о том, что к должности директора второй харьковской гимназии Ф.Е. Пактовский приступил в 1906 г. в звании действительного статского советника, кавалера трех орденов св. Станислава, двух орденов св. Анны и двух орденов св. кн. Владимира. Отсюда следует, что с этими регалиями он покинул пост директора Белгородского учительского института. К статье Ю.И. Палкина прикреплен портрет Ф.Е. Пактовского, опубликованный первоначально в газете «Южный край» (Харьков) в связи с 25-летием его педагогической деятельности. Памятный адрес в честь этой даты был подписан в 1909 г. Дунаевским, Ольминским, Гиршманом, Синельниковым, Кузиным, Сушковым, Оболенским, Буткевичем, Логвиненко, Кравцовым, Карпенко, Татариновым, Красновым, Халанским, Игнатовым, Ландсбергом, Берманом и другими известными харьковчанами.

Возвращаясь к трудам Ф.Е. Пактовского, мы выяснили, что его работа о творчестве А.К. Толстого цитировалась в современных диссертациях А.В. Федорова, Е.В. Барашковой и П.С. Громовой^[48], а работа «Современное общество в произведениях А.П. Чехова» – в диссертациях Лю-Хуан-Син и А.Н. Шехватовой^[49], а также в монографии А.Я. Кубасова [20]. Кроме этого, она вошла в уникальную антологию, составленную профессором университета Дарема (Великобритания) Стивеном Ле Флемингом, в которой собрана прижизненная литература и театральная критика, отражающая суждения первых читателей о А.П. Чехове [22].

Помимо основных трудов Ф.Е. Пактовского, опубликованных в период с 1900 по 1905 год в Казани и Моршанске, следует выделить его брошюру о творчестве Н.В. Гоголя, опубликованную в 1909 г. в Харькове к столетию со дня рождения великого писателя^[50]. Эта работа была найдена, оцифрована и идентифицирована библиографами ХГНБ имени В.Г. Короленко. В связи с тем, что она была подписана инициалами Ф.Г.П., ее авторство было установлено на основе анализа литературных источников, о чем имеется запись в полном библиографическом описании этой работы в электронном каталоге ХГНБ имени В.Г. Короленко. Полный текст этой брошюры размещен на сайте www.docme.ru. С первой же страницы чтения этого труда замечаешь прекрасный слог автора: «Лучшею характеристикой чествуемого нами писателя будет то образное явление, что все критические статьи и исследования представляют собой пышный и роскошный венок великому писателю, где, конечно, одни цветы ярче, колоритнее, но за то и другие все имеют свою прелесть, необходимое место в венке, добавляя цвета, пополняя общее впечатление, служа фоном для роскошных цветов. Первый яркий цветок в венок Гоголя, без сомнения, вплетен Белинским. Объяснив впервые своим горячим, вещим словом великое значение…» [30].

При поиске в интернете по фамилии с инициалами «Пактовский Ф.Г.» вместо «Пактовский Ф.Е.» удается идентифицировать работу Л.М. Жванко [15], в которой приведен список делегатов Харьковского областного съезда Всероссийского Союза Городов по вопросу об устройстве беженцев (29 ноября – 1 декабря 1915 г.). В нем мы видим Пактовского Ф.Г. в статусе заведующего беженским отделом при Центральном педагогическом комитете.

Из всего изложенного следует, что основной вклад Ф.Е. Патковского в науку и народное образование был сделан в те годы, когда он работал в Казани и Харькове. Но то, что он в течение четырнадцати месяцев (см. табл. 1) возглавлял Белгородский учительский институт, делает честь институту. Сразу после ухода Ф.Е. Пактовского с поста директора БУИ его место занимает другой незаурядный ученый и педагог Алексей Константинович Димитриу, переведенный в этот институт из Люблинского семиклассного коммерческого училища (см. табл. 1).

Алексей Константинович Димитриу (1857-1925)

Об Алексее Константиновиче Димитриу, служившем директором Белгородского (1906-1913 гг.) и Воронежского (1913-1918 гг.) учительских институтов, имеется очень мало сведений [4; 6; 16; 19; 27; 29; 38; 39]. Работы белгородских авторов сообщают только о факте, что он был директором Белгородского учительского института. Исключением является один текст [29], где описана подробно работа Белгородского педагогического кружка, председателем которого был А.К. Димитриу. Воронежские исследователи описывают его деятельность исключительно в Воронежском учительском институте и позднейшее участие в реорганизации системы народного образования в Воронеже [19; 38; 39]. Но никто из этих историков и краеведов не пишет о крупном вкладе А.К. Димитриу в российскую и мировую византинистику, сделанному им в опубликованных в конце XIX в. в Одессе двух работах.

Между тем, набрав в расширенном поиске Google Scholar в строке «с точным словосочетанием» А.К. Димитриу в латинской транслитерации (как «A. Dimitriu»), среди откликов можно получить работу на французском языке, которая написана Irene Sorlin и опубликована в 1961 г. журналом «Cahiers du Monde russe et soviétique» и посвящена истории договоров Византии с Русью в Х в.^[51]. В этой статье приведена большая цитата из статьи А.К. Димитриу «К истории о договорах русских с греками»^[52]. Ее же цитирует Robert Sabatino Lopez из Бруклинского колледжа в статье «Шелковая промышленность в Византийской империи», опубликованной в журнале «Speculum» в 1945 г. и размещенной в Интернете 21.02.2013 г.^[53]. Всего эта работа А.К. Димитриу с фамилией и заголовком, данными в латинской транслитерации, цитируется в Google Scholar три раза.

Этот же поиск показывает нам и вторую работу А.К. Димитриу, «К вопросу о Historia Arcana», опубликованную в 1894 г. в составе «Летописей» историко-филологического общества Новороссийского университета^[54]. Это исследование упоминалось, например, в недавней работе А.В. Голубкова, где он, в частности, писал, что «в отечественной литературе сомнения в подлинности труда Прокопия сохранялись вплоть до ХХ в., свидетельством тому стала статья А.К. Димитриу» [10].

Расширенный поиск Google Scholar с «А. Димитриу» в строке «с точным словосочетанием» дает пять ссылок на работу о договорах русских с греками, из которых четыре ссылки релевантны^[55].

Если же в строке «с точным словосочетанием» в расширенном поиске Google Books записать «Historia Arcana», и ниже «A. Dimitriu», получается семь откликов с неполными метаданными. Одна из них – статья немецкого историка Karl Klumbacher, которая была опубликована в журнале «Byzantinische Zeitschrift» (Том 14) практически сразу после выхода статьи А.К. Димитриу, в том же 1895 году. Другая ссылка дана в книге, где Karl Klumbacher выступает соавтором, вышедшей вскоре, в 1897 году^[56]. Пять оставшихся ссылок найдены в библиографии, подготовленной P. Thomsen и J.C. Hinrichs (Thomsen P., Hinrichs J.C. Die Literatur der Jahre 1895-1904. 2 aug. 1911 (1957)), в итальянском издании 1927 г. «Mifcellanca di studi critici in onore di Vincenzo Crescini», в материалах румынских изданий «Războiui cu Gotii» (1963) и «Scriptores Byzantini» (1972, Том 8), а также в статье Gyula Moravcsik в «Byzantinoturcica» (1983, Т. 1).

При расширенном поиске Google Books с записью «K voprosu o» в строке «с точным словосочетанием», а ниже – «A. Dimitriu», получаем уже восемнадцать откликов с неполными метаданными. Это несколько статей в Вестнике архива Загреба (1908, Т. 10; 1918, Т. 20); переизданный в 1997 г. Канадским институтом украинских исследований труд М. Грушевского и его соавторов об истории Украины-Руси на английском языке; опубликованная в 1994 г. в сборнике трудов международного коллоквиума, проходившего в университете Льежа «Voyages et Voyageurs à Byzance et en Occident du VIe au XIe Sìècle» статья F.J. Thomson «Communicаtions Entre Greks Et Russes»; монографии Franz Dőlger «Regesten der Kaiserurkunden des ostrőmischen Reiches von 565-1453» (1924) и Robert Sabatino Lopez «Byzantium and the world around it: economic and institutional relation» (1978).

Записав в строке «с точным словосочетанием» в расширенном поиске Google Books «K вопросу о договорах», а ниже – «Димитриу», мы получили 14 откликов, обладающих, сравнительно с тестированием латиноязычных названий и имен, более полным перечнем метаданных. В откликах встречается немало трудов советских и российских историков государства, права, дипломатии, литературы и т.п.^[57]. В частности, Карышковский П.О. в статье, опубликованной в сборнике «Очерки феодальной России» (под редакцией С.Н. Кистерова), обращает внимание на обоснование А.К. Димитриу гипотезы о следовании процедуры русско-византийских переговоров и заключения договора в 971 г. образцу греко-персидских переговоров 561 г., описанной у Менандра.

Расширенный поиск в Google, кроме источников, идентифицированных ранее с помощью Google Scholar и Google Books, дает ссылки на новые издания, в которых упоминаются работы А.К. Димитриу^[58]. Так, статья В. Горячева предлагает экскурс в историю проблемы русско-византийских дипломатических отношений. В этой работе обзор начинается с первых российских историков – В.Н. Татищева, М.В. Ломоносова, М.М. Щербатова – которые излагали содержание договора с греками 911 г. без всяких комментариев. Первым сравнил этот договор с византийско-персидским договором 562 г. Н.М. Карамзин, и, в развитие его наблюдений, М.П. Погодин считал договор 911 г. написанным в византийской канцелярии, а затем переведенным на русский язык. Н.А. Лавровский вновь обращается к идее сравнительного анализа соглашения 911 г. и других международных соглашений раннего средневековья, в частности, Менандрова греко-персидского договора. Идеи Н.А. Лавровского и И.И. Срезневского о сравнительном анализе международных договоров раннего средневековья существенно влияли на изучение русско-византийских документов 911 и 944 гг. в середине века в работах С.М. Соловьева, С.А. Гедеонова, М.С. Грушевского, В.О. Ключевского. Новый этап в изучении русско-византийских договоров 911 и 944 гг., считает В. Горячев, связан с публикацией статьи А.К. Димитриу «К вопросу о договорах русских с греками» в 1895 г. и книги А.В. Лонгинова «Мирные договоры русских с греками, заключенные в X веке» в 1904 г. В. Горячев пишет, что А.К. Димитриу впервые высказал мысль о том, что русско-византийский договор 911 г., скорее всего, был типичным хрисовулом византийского императора. Димитриу пришел к этому выводу, основываясь на исследованиях византиниста К. Неймана, проанализировавшего договоры Византии с итальянскими Венецией и Пизой и первым заметившего, что в X-XII вв. в соглашениях Византии с иностранными государствами перечислялись лишь ее обязательства, обязательства же другой стороны упоминались в общих чертах. Эти договоры, говорящие от лица империи, получили торжественное оформление хрисовула. Другим источником явилось для А.К. Димитриу упомянутое греко-персидское соглашение 561 года. Эти документы А.К. Димитриу назвал «типическими» для византийской дипломатии и оценил русско-византийские договоры Х века с этих позиций, увидев в них проявление «византийской дипломатической рутины». Договоры предстали в качестве копий со вторых экземпляров, подписанных греческой стороной, переведенных с греческого и переданных русской стороне [12].

Д.Б. Наумов, рассматривая труд А.К. Димитриу, отмечает справедливость структурного анализа «греческого историка XIX в. А. Димитриу» и обращает внимание на выделенную в этой работе особо торжественную процедуру ратификации договора 944 г. [25]. В качестве замечания к работе Д.Б. Наумова отметим, что А.К. Димитриу является российским историком с румынскими корнями.

Подтверждением классического характера труда А.К. Димитриу «К истории о договорах русских с греками» стало переиздание его в сборнике трудов «Византийская цивилизация в освещении российских ученых» в 1999 г.^[59].

Итак, мы показали, что ученые византинисты России, Великобритании, Германии, Франции, Румынии, Хорватии, Болгарии и других стран признали его вклад в византинистику. Всего мы идентифицировали 38 ссылок на два труда А.К. Димитриу, которые для наглядности распределили по 15-летним интервалам времени (таблица 2).

Таблица 2. Распределение ссылок на два труда А.К. Димитриу, опубликованных в 1894-1895 гг.

Table 2. Distribution of links to Dimitriu’ two works published in 1894-1895.

Таблица показывает с очевидностью, что ссылки на труды А.К. Димитриу, появившись сразу после их публикации, постоянно растут с тех пор.

Кроме двух трудов по византинистике, А.К. Димитриу написал и опубликовал в 1895 г. в Одессе обширное учебно-методическое руководство по географии^[60], которым он пользовался, по данным наших дополнительных изысканий, в преподавании географии в женских гимназиях.

Заключение

Таким образом, используя официальные издания Министерства народного просвещения, Виленского и Харьковского учебных округов, а также глубокий поиск в Google, мы описали в этой статье творческую деятельность четырех дореволюционных директоров Белгородского учительского института, причем двое из них – Комаров А.Ф. и Пактовский Ф.Е. – не входили в предыдущую историческую хронологию директоров этого института.

Как видим, все директора внесли весомый вклад в просвещение и развитие народного образования в пределах Варшавского, Виленского, Казанского, Одесского и Харьковского учебных округов; при этом А.К. Димитриу являлся известным византинистом, А.Ф. Комаров – известным украинским публицистом, а Ф.Е. Пактовский – известным литературным критиком. Естественно, что образовательные традиции этих пяти учебных округов не могли не отразиться на характере и особенностях развития обучения в БУИ. Можно выдвинуть и более сильную гипотезу о том, что традиции образования разных по своим социокультурным особенностям учебных округов могли повлиять на выработку и собственных мультикультурных традиций БУИ: П.Е. Рощин долгое время проработал в Литве и Белоруссии; А.К. Димитриу родился в Бессарабии, учился и работал в Одессе, позднее – в Польше; А.Ф. Комаров родился в Малороссии, учился в Харькове, работал на Западной Украине, Ф.Е. Пактовский родился в Поволжье (Татарстане), учился и работал в Казани. Здесь мы привели сведения по местам воспитания, университетского обучения и работы до занятия этими личностями поста директора БУИ.

Обобщенные данные по творческим вкладам четырех директоров БУИ сведены в таблицу 3.

Таблица 3.Творческий вклад директоров БУИ в науку и просвещение

Table 3. The creative contribution of directors of Belgorod teachers' institute in science and education

Имена всех четырех, рассмотренных в этих очерках, дореволюционных директоров Белгородского учительского института достойны увековечивания в Белгородском государственном национальном исследовательском университете, особенно в период празднования его 140-летия в 2016 г.

Автор благодарит к.и.н. Александра Николаевича Акиньшина из Воронежа за присланную статью О.Г. Ласунского из “Воронежской историко-культурной энциклопедии”, к.и.н., директора музея НИУ “БелГУ” Ирину Викторовну Денисову за ссылку на Ф.Е. Пактовского как директора БУИ и к.х.н. Наталию Николаевну Скворцову из Санкт-Петербурга за некоторые сведения из семейного архива А.К. Димитриу.